|
"ALIVE?" "ЖИВОЙ?"
| |
| Ирина | Дата: Понедельник, 19.05.2014, 15:41 | Сообщение # 21 |
Москва
Российская Федерация | - Зачем надо было это доказывать?
- Вспомни, Джексоны всегда: и публично, и в сми упоминали о моей зависимости, - сказал он.
- Это правда, - согласилась я, потому что Джексоны действительно бесконечно говорили об этом.
- Тогда скажи, для чего они это делали? Они никогда не говорили ничего подобного друг о друге. Ты веришь в то, что ни один из моих братьев, сестер, никто из родственников никогда не употребляли наркотики?
Почему они продолжали твердить, что их знаменитый брат большой наркоман? Они делали это с определенной целью. К сожалению, их тайные планы так и останутся тайной.
- Даже миссис Кэтрин говорила о твоей зависимости?
- Ну, Кэтрин тоже нужны деньги, не так ли? Она живет в достатке и всегда хотела того же для своих сыновей. Кэтрин не считала правильным, что неженатый мужчина имеет так много денег,
в то время как её женатые сыновья с детьми должны просто так страдать. Она всегда считала, что мои деньги были не для одного меня, а для всего клана Джексонов, и она
нисколько не колебалась, давя на меня, чтобы я давал им огромные суммы, потому что по её мнению, для этого и существуют мои деньги, чтобы служить её сыновьям и внукам.
- Что ты имеешь в виду? Какую цель могли преследовать эти заявления на протяжении стольких лет о твоей зависимости?
- Какую цель? Неужели ты думаешь, что моё состояние слишком мало для их цели, чтобы преследовать её месяцы, если не годы? - спросил он с легкой улыбкой.
- Я так не думаю, - сказала я, качая головой.
- Я знаю, но значит они годами охотились за моими деньгами. Главной целью заявлений о моей зависимости было убедить общественность, что такой тяжелый случай пагубной привычки мог привести
ни к чему другому, как к внезапной смерти. Ты так не думаешь?
Я слушала в молчании.
- Я могу только сказать, что моя семья всегда хотела, чтобы я убрался с их пути, и разрабатывали свои стратегии против меня. Так или иначе, мне всегда удавалось уйти от этого.- Он покачал головой.
- Но твоя мама может быть не знала всего этого. Она могла не понимать.
- Может быть. Я никогда не говорил, что она принимала участие в этих стратегиях вместе с ними. Тем не менее, она говорила в точности то, что они хотели, и это стало причиной многих проблем в моей жизни.
- Она знала, что твои братья и отец принимали участие в вовлечении тебя в дело о приставании?
- Я никогда не спрашивал её об этом. Но всякий раз, когда я говорил, что чувствую, что мои отец и братья были вовлечены во что-то темное, что я чувствовал опасность с их
стороны, она отказывалась верить в это, говоря, что я параноик или просто слишком подозрительный ко всему и ко всем. Она даже слушать не хотела, что я хотел сказать.
Она давно перестала общаться со мной по этому поводу.
- После твоей якобы кончины, миссис Кэтрин часто появлялась в сми, почти каждый день. Этого никогда не происходило, когда ты был поблизости. Как ты думаешь, что привело
к такому изменению?
- Я не знаю. Как матриарх Джексонов, она могла быть в сми в качестве лица для представления клана. Я имею в виду, вам не найти кого-то из Джексонов с лучшей репутацией,
чем она на самом деле. - сказал он с улыбкой.
- Хорошо, давай вернемся в Кэролвуд.
Ты сказал, что вы принесли тело твоего покойного друга, двойника, и расположили его там, правильно?
- Правильно, - ответил он.
- Но есть такая теория, одна из последних, по которой вы привезли в Кэролвуд больного двойника, позволили доктору заботиться о нем,
дали ему покой и комфортные условия, пока он не умер там, в доме в Кэролвуде.
- Нет, нет, - сказал он, отрицательно качая головой. - Как я мог это сделать? Он оставался в больнице до последнего вздоха, затем его семья получила больничный счет и тело,
и мы взяли тело в Кэролвуд с разрешения семьи в соответствии с ранней договоренностью. Мы положили тело в спальне, туда, где я должен был быть под присмотром
доктора Мюррея.
- Неужели доктор не отличил мертвого человека от двойника, который жил с ним в течении нескольких дней?
- Абсолютно нет. Двойник, который жил в Кэролвуде, выглядел так же, как мой больной покойный друг. На нем была та же самая одежда, что и на покойном в этот день.
Большое внимание было уделено, чтобы убедиться в том, что внешне двойники выглядели одинаково.
– Кто был в тот день в доме?
– Только доктор и двойник, которого в своё время заменили на тело.
– Но в заявлении чётко говорится, что в момент, когда доктор сбежал вниз по лестнице, прося Принца Джексона подняться в твою комнату, там присутствовали дети, повар и няни.
– Все те заявления – ложь, поскольку дети были в Хейвенхерсте с миссис Кэтрин и в доме не было никого. Охрана была снаружи, повара на кухне также не было потому что там никто не готовил.
– Но почему же тогда все врали.
– Ха-ха, – он засмеялся, – понимаешь, люди могут говорить одну и ту же ложь, но причины для этого могут быть разными. Если бы они не сказали этого, как бы они построили своё дело?
– Какое дело?
– Рассказать всему миру о том, что я был наркоманом, а AEG поставляла мне дозы через доктора.
– Но они же вначале не знали о хоуксе, ты же сам говорил.
– Все эти заявления появились позже, когда они поняли, что не смогут достать меня, что я нахожусь далеко от них в безопасности и зарабатываю большие деньги без их участия.
– Но повар вполне могла быть там. Зачем ей лгать?
– Ей могли заплатить за это.
– Но ведь сотрудники AEG могли сказать, что она никогда не входила на твою кухню?
– А зачем им это? Повариха не была членом Нации Ислама, а большинство охранников оттуда свидетельствовали в её пользу. AEG не должны были ввязываться во всё это.
– Повар говорила, что видела баллоны с кислородом, которые поднимал наверх доктор Мюррей. Не было ли это заявление опасным для AEG?
– Почему ты думаешь, что оно могло бы быть опасным?
– Она сказала, что видела, как полные баллоны с кислородом поднимали наверх и каждое выносили уже пустые.
– Но это же не является доказательством того, что их использовал Майкл.
– Но доктор Мюррей сказал, что это был ты.
– Доктор Мюррей находился там для того, чтобы доказать, что я наркоман. Будучи моим личным врачом он мог сказать это и каждый поверил бы.
– Почему же AEG ничего не сделали с этим?
– AEG были партнёром в хоуксе, но когда Джексоны начали нападать, они решили остаться в стороне.
– Но Джексоны атаковали непосредственно их.
– И AEG непосредственно им и ответили.
– А как насчёт показаний доктора, в которых он утверждал, что позвал твоего старшего сына наверх в твою спальню? Твой сын сказал, что видел тебя на полу без сознания?
– Как я уже неоднократно говорил тебе ранее, дети никогда не были в Кэролвуде, потому что я там не останавливался. Я посещал репетиции для ТИИ в течение 3 дней. Это было 22-го, 23-го и 24-го июня 2009 года. Я не останавливался в Кэролвуде даже на день, ни я, ни дети. Три дня репетиций были записаны тремя камерами, на которые велась запись. Эти кадры были необходимы для документального фильма ТИИ и репетиции, представленные в них, проводились при «полном параде»: были и костюмы, и декорации, и диалоги. Даже интервью были частью фильма и участникам платили, как актёрам за их съёмки в фильмах. Таким образом, это было производство фильма и моя роль в нём была снята за три дня. Ведь постпродакшн осуществлялся под моим руководством. Конечно же, AEG предоставило мне полный контроль над содержанием и изготовлением.
– А какую роль сыграл Кенни Ортега в хоуксе?
– Кенни лишь заведовал ТИИ. Он не участвовал в хоуксе.Он просто снимал фильм и делал это по моей просьбе.
– Но он же знает, что ты жив?
– Я думаю, Кенни, знает, что я не умер, как и многие другие в Голливуде. В то же время он не знает больше, чем другие обо всём этом.
– Откуда ты знаешь, что он знает, что ты не умер?
– Потому что во время репетиций я говорил с ним о том, чтобы хочу встать и уйти из этой жизни. Я намекнул ему, что фальшивая смерть может стать для меня началом новой жизни. Я сказал то же самое P Diddy. Поэтому они знают, что я просто ушёл, но не умер.
– Ты говоришь, в Голливуде многие знают, что ты жив. Могу ли я узнать, как так получилось?
– Наверное, потому что я убедил своих друзей передать моё сообщение другим. Я хотел, чтобы оно было распространено и так оно и было.
– Зачем тебе это?
– Для того, чтобы мои друзья поддержали моих фанов и дали им надежду. Я хотели, чтобы мои фаны знали, что мои друзья могут быть более достоверным источником, чем кто-либо другой.
– Скажи мне, почему Кенни написал AEG письмо, в котором утверждал, что беспокоится о твоём здоровье? Почему он сделал это, когда работал с тобой?
– Ах, ты про И-мейлы! Понимаешь, для режиссёра было бы как-то странно писать на киностудию о здоровье актёра или исполнителя, в то время, как он вполне мог бы решить этот вопрос с членами семьи или исполнителями Истейта, которые сотрудничали с AEG.
– Я этого не знала, – сказала я, – но почему же он не сделал именно так?
– Он поступил так, потому что не был уверен, что я рассказал кому-либо о проблемах со здоровьем.
– Он думал, что я отчаянно старался заплатить свои долги и для того, чтобы сделать это, скрыл правду от других.
– Ты забыл, что Ортега позвал на встречу главу AEG, твоего менеджера Фрэнка Дилео и доктора Мюррея. На это встрече они обсуждали состояние твоего здоровья и Кенни сказал, что он чувствует, что ты слишком слаб для того, чтобы отыграть 50 представлений вживую. И вот тут ты попал, да? – спросила я, пока он сидел и размышлял над моими словами.
– Вовсе нет, я просто не могу осчастливить тебя, согласившись с тобой в данном вопросе, – он улыбнулся, – эта встреча была организована потому что я рассказал Кенни о проблемах с кожей и о том, что всё это не очень хорошо влияет на мою нервную систему. Он спросил меня, смогу ли я участвовать в предстоящих шоу. Я ответил ему, что вряд ли. Кенни видимо поверил в то, что меня принуждают брать участие в репетициях, потому что, когда его позвали руководить фильмом, я никогда не говорил ему прямо о хоуксе. Я сказал ему, что мне нужно медицинское лечение и отдых и мне очень хочется встать и уйти. Он был обеспокоен, поскольку считал, что наряду со съёмками для ТИИ идёт и подготовка к шоу. Он ни имел не малейшего понятия о том, что будет. Поэтому он и созвал встречу и высказал свою озабоченность моим состоянием.
– Почему доктор Мюррей на той же встрече утверждал, что ты был вполне здоров?
– Потому что он – засланец Джексонов, а они хотели, чтобы я выступал любой ценой, потому что только так они могли попасть на сцену.
Док сказал Кенни, что он считает, что я в порядке и на этом встреча и закончилась.
– А откуда ты знаешь все эти детали?
– Я был в Англии, но мне всё рассказывали люди из AEG. То же самое делали и исполнители истейта. Это было необходимо для того, чтобы удостоверится, что AEG ничего не забыли.
– Значит адвокат Истейта знали, где ты?
– Не вся команда, только самые главные представители.
– И Ортега был уверен в том, что ты будешь давать 50 шоу?
– Да, в течение трёх лет и их количество может увеличиться, если это будет необходимо.
– На суда по делу Мюррея в 2011 году, Ортега утверждал, ты присуствовал на встрече и даже не на одной, касательно твоего здоровья.
– Вовсе нет. Я не присутствовал ни на одной из этих встреч. Меня просто информировали об их проведении. И по моим сведениям встреча была лишь одна. Ортега был под впечатлением от 50-ти шоу. Он не мог поверить в то, что AEG могли подписать такой уничижительный контракт с суперзвездой столетия. Пожалуйста, не забывай, что Кенни не является частью хоукса. Он просто друг и я бы не втянул его во всё это.
перевод Milla и Michaella Lee с http://jacksonlive.ru
|
| |
| |
| Ирина | Дата: Понедельник, 19.05.2014, 15:43 | Сообщение # 22 |
Москва
Российская Федерация | – Ты хочешь сказать, что Ортега соврал под присягой о том, что ты присутствовал на этих встречах?
– Знаешь, Суды бывают священными только в том случае, если в основе всего лежит истина. Я думаю, что Кенни сказал так только потому что все мы говорили, что я всё время пребывал в Кэролвуде. Возможно, там присутствовал двойник и из-за д-ра Мюррея, Кенни пришлось сказать, что там был я, в то время как на самом деле он знал, что я нахожусь в Англии.
– Ох, – сказала я.
– Что-то не так? – спросил Майкл.
– Я забыла одну маленькую деталь.
– Насколько маленькую? – улыбнулся он.
– Я забыла о том, что встреча, о которой говорил Ортега, состоялась до твоих репетиций для ТИИ.
– Так и есть, – согласился он.
– Тогда почему же Ортега так переживал о тебе? Он до этого времени никогда не встречался с тобой.
– Не правда, – он улыбнулся, – я позвал его в Вегас и мы с ним встречались там.
– Не ты ли говорил, что ты приехал на съёмки ТИИ на 3 дня и потом вернулся назад в Англию или Дубаи?
– Мне пришлось приезжать в Вегас дважды для того, чтобы сделать кое-какие приготовления по одному личному делу. Я был там 2 или 3 дня и потом вернулся. Я лечил кожу в клинике в Англии и не мог оставаться там дольше. У меня не было ни малейшего желания оставаться в Америке надолго. Это было небезопасно для меня и моей души.
– Ты общался с ним в тот свой визит в Вегас? Что ты сказал ему?
– Да. Я рассказал о состоянии моего здоровья и выразил своё желание покинуть Америку и Голливуд навсегда. Ортега был озабочен состоянием моего здоровья и не мог поверить в то, что я дал согласие на шоу, в то время, как мне нужен был отдых и медицинское внимание. Он сказал, что я должен отказаться от шоу. Поскольку я не хотел втягивать его в схему фальсификации смерти, я сказал, что мне нужны шоу для того, чтобы рассчитаться с долгами и защитить таким образом Неверленд. Поэтому он созвал встречу и заявил, что беспокоится о моём здоровье.
– Когда именно ты с ним встречался?
– Точную дату я не помню, но полагаю, это было начало марта. Я арендовал дом и пригласил Кенни к себе.
– AEG обвинили в пренебрежительном отношении к твоему здоровью, в том они убили тебя ради своих корыстных целей. Что ты чувствуешь по этому поводу?
– Чувствую, что я в полном порядке, – он улыбнулся, – AEG – огромная компания и очень хорошо умеет разрешать подобные дела. Не переживай об этом.
– Хорошо, больше не буду, – ответила я со смехом, – Ты помнишь Тревиса Пэйна, хореографа?
– Помню. Маленький чёрный предатель. Он должен был «переводить» танцорам те танцевальные па, которые я хотел, чтобы они делали.
– Тревис Пэйн свидетельствовал в последнем суде Джексонов против AEG. Думаю, ты в курсе?
– Да, – сказал он.
– Значит, ты должен быть в курсе того, что он сказал, что был твоим инструктором в течение месяца и помогал тебе улучшить твою физическую форму перед шоу. К тому же он ставил танцы в ТИИ шоу.
– Тревис Пэйн дал показания о том, что он был моим инструктором в течение месяца? Тогда почему бы ему не пойти и не сказать то, что знают очень многие: Тревис работал исключительно над хореографией для фильма ТИИ и никогда не был моим инструктором.
– Может тебе было необходимо просто улучшить физическую форму и если не для кино, то для здоровья?
– Тревис – танцор, который должен был заниматься хореографией фильма. А я ни к чему такому не готовился, что могло бы потребовать помощи Тревиса Пейна. Если бы было нужно, его позвали бы, но я не нуждался в фитнес-инструкторе.
– Тогда почему же он сказал это в суде?
– Я не знаю, кого он там представлял. Его позвали только для того, чтобы он рассказал присяжным, в какой форме я был во время репетиций. Но тот дополнительный топпинг, которым он полил мороженое, наверное был необходим ему для того, чтобы увеличить свою маленькую роль в этой пьесе.
– Как ты думаешь, кто научил его сказать всё это?
– Не знаю. Возможно, AEG использует творческий подход, контролируя артистов и наставников, чем Джексоны. Но я ничего не могу сказать по данному вопросу, – он широко улыбнулся.
– Пейн говорит, что он не имеет никаких своих интересов, поэтому и врать ему незачем. Он говорит, что учил тебя танцевальным па в подвале студии.
– Я не занимался с ним. Я был в клинике, проходил лечение. И никакого Тревиса там просто быть не могло, правда? – спросил он, подняв брови.
– Но зачем ему врать? Он сказал, что иногда ты не мог вспомнить своих па и даже забывал слова песен.
– Конечно же, я не мог помнить всё-всё-всё, потому что это не должно быть шоу, это должен был быть просто фильм. И я работал по сценарию.
– Он также говорил, что посещал Кляйна раз десять за 2 месяца. Почему ты ходил к дерматологу так часто?
– И каждый раз, когда я шёл туда, я докладывал об этом Тревису Пейну? – хихикнул он.
– Но почему же он говорит такие вещи под присягой?
– Не думаю, что его имя Сейнт (Святой) Пейн. Я думаю он Тревис Пейн «всё не просто так», – Майкл развлекался.
– Ты ходил туда лечить кожу?
– Меня не было в Америке. Не забывай, – сказал он весело.
– Ты сам нанимал танцоров для ТИИ?
– Да, они нужны были для фильма.
– Сколько ты отобрал?
– 12 основных танцоров.
– Почему не 13?
– Ха-ха, – засмеялся он, – а вот и не знаю! 12 – хорошее число для меня.
– Что ты искал в танцорах?
– Высокую квалификацию, профессионализм и умение вести себя на сцене.
– А как ты можешь всё это определить, смотря на толпу людей на сцене?
– Я умею неплохо выбирать, если можно так сказать, – он улыбался.
– Значит, ты выбрал танцоров и сказал им, что они будут играть в фильме?
– Нет, я не говорил им ничего. Всё им сказали люди, которые ими руководили, а я уехал после отбора.
– Ты говорил, что присутствовал там в течение трёх дней исключительно ради съёмок фильма?
– Да, только для этого.
– Танцоры говорили, что ты был там более трёх дней и они репетировали с тобой и, – я не позволила ему перебить меня, – Ортега говорил, что во время одной и репетиций ты дрожал и выглядел настолько больным, что тебя укутали в одеяло. Зачем им говорить всё это?
– Несмотря на то, что в ТИИ не планировалось использовать двойников, иногда их отправляли на репетиции до съёмок для того, чтобы всё выглядело достоверно. Я не хотел использовать двойников в фильме, но в какой-то момент это стало необходимо для того, чтобы всё выглядело реально. Поэтому пару раз двойника посылали на репетиции перед моим прибытием, чтобы всё выглядело более убедительным. А танцоры в соответствии с контрактом не имеют права говорить то, что запрещено говорить компанией, на которую они работают. И если они хотят работать в индустрии, они должны следовать правилам. Понимаешь? Если боссы говорят, что с ними репетировал Майкл, они будут говорить то же самое. Тем не менее, ТИИ снимали в течение трёх дней и я присутствовал там эти 3 дня. И это всё, – он сделал ударение на последней фразе.
– Ты знаешь, что Принц давал показания?
– Знаю, – он кивнул головой.
– Как ты отреагировал на это?
– Думаю, его заставили мои братья. Я хотел, чтобы он был режиссёром, но они заставили его играть и его актёрский дебют состоялся в зале суда, где он врал сквозь зубы, – Майкл выглядел не только расстроенным, но и рассерженным.
– Принц сказал, что ты беседовал с руководством AEG и потом плакал и кричал, что они убьют тебя.
– Я не знаю, что на это сказать. Я думаю, что Принцу не следовало говорить этого, потому что взрослый мужчина не должен плакать перед ребёнком, говоря о том, что его могут убить, потому что это может породить в ребёнке глубокий страх. Они говорили всё это и потом показали в суде видео и фотографии того, каким хорошим отцом я был? Скажи мне, – он был подавлен и выглядел разочарованным, – скажи мне, если бы я когда-нибудь сделал с ним такое, мог бы я называться хорошим отцом? Скажи мне, разве может хороший отец делиться ребёнком информацией, которая могла бы поставить под угрозу его жизнь и эмоциональное благополучие? – он замолчал и просто сидел, не произнося ни слова. Связь с ним прервалась. Я чувствовала, что он растворяется в воздухе.
– Почему суд Мюррея вообще состоялся? Если он был человеком Джексонов, зачем они подали на него в суд? – спросила я через какое-то время.
– Это был первый шаг на пути к месту их прибытия. Они вынашивали план высудить деньги у AEG, требуя возмещения убытков за эмоциональные потрясения и финансовые сложности в связи с трагической кончиной их любимого сына и брата Майкла Джексона. Первым шагом стала подача жалобы против доктора за преступную халатность, которая привела к смерти. Этот шаг обеспечил бы основу для следующего шага, а именно – возмещение убытков со стороны AEG за убийство их любимого родственника Майкла Джексона, – он вернулся к своему нормальному состоянию.
– А доктор был готов в соответствии с этим планом провести за решёткой 4 года?
– Доктор Мюррей имеет практику, которая не приносит ему большой доход и у него есть подружки, жёны и дети от бывших и теперешних партнёрш. Ему нужны деньги. Нуждающийся человек может пойти на многое.
– Каким же должен быть стимул для того, чтобы заставить корыстного дока согласиться сесть в тюрьму?
– Я не вполне уверен, но мне кажется, что стимул был не вполне инициативой Джексонов. У них нет денег, чтобы раздавать их кому-то, не говоря уже о доке. Мне кажется, деньги были, скажем, чем-то вроде дара от кого-то богатого, как жест поддержки их коварного плана.
– Выходит, док согласился предстать перед судом за деньги?
– Да, деньги заставляют этот мир вращаться.
– Доктор был готов провести 4 года в тюрьме в соответствии с планом Джексонов?
– Да, деньги, заставляют этот мир вращаться.
– Кто же мог стать этим дарителем?
– Я не уверен и у меня нет доказательств, но на ум приходит имя одного старого друга, который был президентом мультинациональной корпорации и был известен, как мой враг. Я уверен, что эта партия всё ещё активна и помогает распространять слухи обо мне, пытается украсть мои активы, включая Неверленд, сотрудничая с Джексонами через подставных лиц.
перевод Michaella Lee с http://jacksonlive.ru
|
| |
| |
| Ирина | Дата: Пятница, 23.05.2014, 13:25 | Сообщение # 23 |
Москва
Российская Федерация | - Этот человек имеет инициалы ТМ?
- Может быть, может быть, - ответил он с серьезным видом.
- Что он хотел получить, помогая твоей безденежной семье?
- Это цель, корни которой глубже, чем какой-нибудь ТМ или какие-нибудь Джексоны. Это было просто стремление держать меня подальше от появления в мире.
- Ты исчез по своей собственной воле. Почему же они пытаются предотвратить твое возвращение?
- Иллюминаты хотят, чтобы я вернулся к ним. Они повсюду оставляют знаки для меня, чтобы я знал, что если я снова решу объединиться с ними, то они не только примут меня,
но и "воскресят" меня так, что сделают наравне с Ганди, или современным иллюминатским Иисусом. Они посылают мне сообщения, что если я хочу вернуться,
мне следует выбрать их, стать их человеком, принести клятву верности их рогатому быку, быть энергией любви, распространяемой в мире (energy of Aphrodite), и быть любовью (LOVE), вот кем мне
предназначалось быть. Эти сумасшедшие до сих пор не способны одолеть меня.
Мой бизнес всё ещё доставляет проблемы их илюминатским задницам.
- Значит, иллюминаты всё ещё жаждут вернуть тебя?
- Да, моя сила возвращается, так что у них есть жажда наживы и желание иметь влиятельного артиста, который бы распространял их слово.
- Что они будут делать, когда ты откажешься от выполнения их требований?
- Я не буду исполнять их желания. У меня нет никакого желания окунуться в их грязь.
У них есть их леди Кака (lady Kaka) и она может петь для них poop-песни.
- Кажется, у тебя есть её сингл? - улыбнулась я.
- Да, есть. Женщина со средней внешностью, посредственным голосом и ограниченными способностями, увлекающаяся оргиями.
Американская поп-индустрия (pop Industry) быстро превращается в пуп-индустрию (poop Industry). Это скорее ПупАрт (PoopArt), чем АртПоп (Artpop).
- Когда я смотрела это видео, мне казалось, что ты каким-то образом был вовлечен в него?
- Это цель этого видео. Они хотят показать, что я все еще принадлежу им. Они хотят произвести такое впечатление.
- Зачем им надо распространять это впечатление?
- Они могут вернуть на сцену кого-нибудь, похожего на меня. Они могут распустить слух, а затем предположение, что я вернулся.
Они думают, что так как я ушел, и не могу вернуться, чтобы рассказать миру, что я всё-ещё здесь, то они хотят сыграть на этом, и Джексоны с большим удовольствием им подыграют.
- Что ты сделаешь, если они так поступят?
- Я должен принять решение. Я боюсь, что они определенно постараются "воскресить" какого-нибудь поддельного Майкла, и играть с чувствами людей.
- В этом случае, тебе возможно самому надо вернуться, - сказала я.
- Я сказал тебе, что я скажу об этом в конце истории, - улыбнулся он.
- Может быть, ты принял это видео слишком серьезно, слишком близко к сердцу?
- Нет, я знаю, о чем я говорю, - ответил он без всякого сомнения в голосе.
- Итак, никто не смог заменить тебя?
- Я - Майкл Джексон, - ответил он со смеющимися глазами.
- Твои каталоги в безопасности?
- Да, Истейт Майкла Джексона контролирует каталоги и вообще весь бизнес, связанный со мной.
- Я слышала, что твои каталоги уже под контролем Сони. И что Сони купила бОльшую их долю, это правда?
- Мои каталоги? - удивленно спросил он. - С какой стати Сони имеют бОльшую часть моих каталогов? - Он подчеркнуто произнес "моих каталогов".
- Это слухи. Мои каталоги под абсолютным контролем и под защитой Истейт Майкла Джексона. Сони не имеет вообще никакой доли.
- Пришло время. Мы находимся в конце истории, - сказала я.
- Так скоро, - усмехнулся он. - Это была хорошая беседа, правда?
- Да, самая лучшая, - согласилась я с ним искренне.
– Время пришло, да? – он знал, что я ожидала от него услышать.
– Да, время для окончательного вердикта. Я возвращаюсь, – его ответ был искренний.
– Возвращаешься? – спросила я.
– Да, я вернусь к жизни, к счастью и к тому, что моё.
– Ты возвращаешься к общественной жизни?
– Да, я возвращаюсь к общественной жизни
– И ты скажешь всему миру, что ты жив?
– Да, я скажу всему миру, что я жив.
– Когда ты вернёшься?
– Вначале.
– Вначале чего?
– Вначале моего возвращения ко всему, что я люблю. Я достаточно побродил по земле. Я уже давно оставил Алису в стране чудес. Настало время быть тем, кто я есть и я жив.
– А как же иллюминаты?
– Они остались в прошлом. Я больше не кокон. Я – бабочка. Я не могу жить среди червей.
– Ты же говорил, что иллюминаты очень могущественны.
– Да, но я не один.
– Ты собираешься как-то договориться с ними?
– Договориться с сатаной? Нет, этого сделать я не могу. Это пойдёт вразрез со всеми моими убеждениями, – он отрицательно покачал головой.
– Выходит, они не позволят тебе вернуться? – забеспокоилась я.
– А мне не нужно их разрешение. Я свободен от этих прокажённых.
– Ты снова будешь выступать?
– Нет, всё это позади. Я больше не будут танцующей куклой.
– А чем ты будешь заниматься?
– Я буду делать то, для чего живу: помогать детям во всём мире. Это моя миссия.
– Почему ты решил вернуться?
– А почему нет? Я жив и что плохого в том, чтобы прожить жизнь?
– Они не попытаются посадить тебя в тюрьму за мошенничество?
– Я не совершал никакого мошенничества.
– А как же насчёт приговора доктора?
– Джексоны подали иск. Я или мой Истейт не делали ничего подобного. Я не могу быть в ответе за всё, что делают Джексоны.
– А как же мёртвое тело, которое нашли в Кэролвуде?
– Это было не моё тело, да и меня самого не было в Кэролвуде. У меня есть алиби, что всё это время меня не было в Америке. Я не отвечаю за слухи, распространяемые СМИ. Я нигде не говорил о том, что я был в Кэролвуде.
– А власти не посчитают это частью мошенничества?
– Я никогда не совершал мошенничества.
– А тебя не спросят, почему ты не появился со свидетельством своей живости? Тебя не спросят, почему ты так долго молчал?
– Я лечился, я был далеко, и я не знал, что происходит. Я просто уехал, и всё это время жил жизнью отшельника. А почему тело другого человека посчитали моим – не моё дело, а дело тех, что начал весь этот обман.
– Ты принял для себя такое решение?
– Да.
– Ты снова будешь подвергать свою жизнь опасности?
– Все виновники находятся под наблюдением. Если со мной что-то произойдёт, (чего, смею тебя уверить не будет) их поймают, как мух и пришлёпнут мухобойкой.
– Ты им угрожаешь? – я улыбнулась.
– Я просто говорю о мухах и мухобойках.
– Ты говоришь это очень уверенно.
– Да, я делаю вещи по интуиции и она меня никогда не подводит.
– Джексоны будут счастливы, когда ты вернёшься?
– Они определённо что-то почувствуют, но я не знаю, что это будет.
– Будут ли Голливуд и музыкальная индустрия рады тебя видеть?
– Я больше не принадлежу к ним, – сказал он просто.
– А кому ты принадлежишь теперь?
– Человечеству, благополучию детей мира и Богу Всемогущему.
– Иллюминаты постараются причинить тебе вред.
– Они уже это сделали. Теперь моя очередь.
– А если ты изменишь своё решение, как мы узнаем об этом?
– Я не изменю своё решение. Оно уже принято.
– Почему ты объявляешь его заранее? Ты мог бы вернуться также тихо, как и исчез.
– Я делаю это не заранее. Время пришло.
– Добро пожаловать назад.
– Спасибо большое.
– Надеюсь, ты прочитаешь то, что я написала о тебе, – сказала я ему, улыбаясь.
– Я уже прочитал, – он засмеялся.
– Был ли ты в социальных сетях все эти годы?
– Да, я безмерно наслаждался общением.
– Ты всё ещё в восторге от простых людей и их простой жизни?
– Больше, чем обычно. Я увидел мир, который называется любовью. Теперь я люблю жить.
– И это всё? – спросила я.
– Это всё, – ответил он с широкой улыбкой.
Я оторвала взгляд от дневника. Я записываю за ним уже несколько часов. Светало, и я увидела, как нежные лучики света проникают через окно. Всё это время я писала и разговаривала. Я не помню закат или приход ночи, но я видела яркий свет, который охватывал пространство вокруг нас. Блэки, который спал на столе, проснулся и сонно посмотрел на меня своими зелёными глазищами.
– Чем бы ты хотел поделиться со своими поклонниками? – спросила я Майкла.
– Я возвращаюсь к ним. Я надеюсь, они будут рады мне, – он выглядел свежим и полным жизни. Улыбаясь, я закрыла дневник, приветствуя новый день со счастливым, открытым сердцем.
Это только начало.
Конец
перевод Milla и Michaella Lee с http://jacksonlive.ru
|
| |
| |
|
