|
«Майкл Джексон. Правда и признание»
| |
| Ирина | Дата: Понедельник, 27.01.2014, 13:37 | Сообщение # 1 |
Москва
Российская Федерация | 
Названия глав в 3 книге Ф.З.Хан:
DEAD MAN WALKING
THE FINAL VERDICT
IT'S JOHN DOE
THE MAN WITH THE RED LIPS
I WAS BEAUTIFUL
THE ATTENTION SEEKER
THE ROOM OF MIRRORS
WHAT'S LOVE GOT TO DO WITH IT
ALL THINGS SMALL AND WONDERFUL
Сообщение отредактировал Ирина - Понедельник, 27.01.2014, 13:38 |
| |
| |
| Ирина | Дата: Понедельник, 27.01.2014, 13:39 | Сообщение # 2 |
Москва
Российская Федерация | "Я был одинок, поэтому я был убит, стервятники забрали мою кровь и окропили ею свои могилы".
Глава 1.
Dead man walking.
Ходячий мертвец.
С самого раннего утра шел сильный дождь. Верхушки деревьев шумели от сильных порывов ветра, словно сражаясь с дикой, неприрученной силой. Погода была необычной, как и сверхъестественный опыт, который я испытывала.
Холодный, резкий ветер старался проскользнуть в комнаты любым способом, как-будто искал для себя тепло. Мрачная погода приветствовала неистовый ветер острыми, холодными дождевыми каплями, падающими на землю атакующими войсками, словно батальоны солдат безмолвно и решительно сражались с неприступной крепостью.
Я сидела в своей комнате, смотрела в окно на плотную завесу дождя и размышляла, что когда-то дождь Ноя наверное разразился с такой же силой ветра и воды.
Мир казался безмолвным и спокойным, вопреки грохочущим разгневанным небесам, а ветры танцевали под барабанный ритм дождевых каплей.
Я была вся поглощена этими звуками воинствующего марша, мой разум находился в медитативном состоянии. Из-за влажного, плотного воздуха я почувствовала сонливость и комфорт, я ощущала себя как малыш кенгуру в сумке своей мамы. Блэки дремал на моей кровати, ни о чем не беспокоясь. И сама почти задремавшая, я увидела в отражении стекла Майкла, босого, со скрещенными руками. Я молча смотрела на него через сонное безмолвие своего сознания. Его смерть имела личное значение для меня. Рано потерявшая своего отца, я заново встретилась с феноменом смерти. Майкл был для меня больше, чем просто знакомое лицо, и его душа помогла мне понять те чувства, которые я ощущала. Через него я пыталась узнать секрет жизни после смерти.
Призрак не смотрел на меня, быть может невидимым взором он просматривал свою жизнь.
- Привет.
Внезапно я услышала его голос, его приятную мелодичность, вибрирующую в воздухе. Я смотрела на него, и немного дрожала от прохладного воздуха.
- Привет, Майкл,- сказала я тихо.
Рядом с ним я услышала необычные голоса. Я их чувствовала, или может быть, слышала где-то на заднем плане, не знаю, но они звучали радостно и свободно, словно это были голоса детей,
которые радовались и бегали, играя.
- Если бы тебе дали возможность прожить жизнь заново, ты бы прожил её по-другому?- спросила я, прислушиваясь к детским счастливым голосам.
- Моя жизнь, это не набросок эскиза, - ответил он тихим голосом, почти шепотом.- Моя жизнь- это то, что уже случилось. Я усердно работал, и работая, прилагал все свои усилия и возможности,
но у меня не было никакого предварительного плана.
Он повернулся ко мне:
- Поэтому, если бы мне дали шанс прожить ещё одну жизнь, я не знаю, какой бы она была. Однако, одно я знаю точно,- продолжал он дружелюбно, - чем бы я не занимался, я бы прилагал все свои усилия и
работал изо всех сил. Это единственное, что я могу сказать, и это то, что я могу гарантировать.
Он казался грустным, словно темная тень повисла над его душой.
- Ты знаешь, что Мартин Башир сразу после твоей смерти заявил, что он никогда не замечал никаких признаков неправильного поведения с твоей стороны в отношении детей? Он сказал, что ты был одним
из самых великих артистов мира, и что он чувствует грусть по поводу твоей смерти. Этот человек причинил тебе много горя, правда?
- Хм...- Призрак потирал лоб в задумчивости.- Кто он? Извини, но я не могу вспомнить это имя. - Говоря это, он внезапно изменился и теперь выглядел оживленным и заинтересованным.
- Ты не помнишь этого журналиста? Ты пригласил его в Невелэнд, в свой дом.
- Нет, сожалею, я не помню, извини,- вежливо ответил он.
- Окей, может быть ты и забыл,- согласилась я, так как этот кошмар может быть действительно лучше было бы забыть.
Тем не менее, я не могла перестать думать о нем, о Мартине Башире, который с помощью камеры и своего языка сделал из Майкла преступника, а из Невелэнда- логово хищника.
- Ведь ты же никогда не приставал к детям, так?
- Ребенок- это священный дар человечеству. Я никогда не был обидчиком детей.
- Дети спали в твоей постели, почему ты это делал? - умоляюще спросила я.
- Потому что. - Выражение упрямства появилось на его ухмыляющемся лице. - Я же был извращенцем, растлителем детей, ты наверное, читала и слышала об этом.- Его голос был полон сарказма и обиды.
- Пожалуйста, я должна знать,- настаивала я.
Он медлил, колебался, но наконец, сделав усилие, сказал:
- Хорошо. Дело в том, что я вырос и мог делать всё, что мне было запрещено делать в детстве. Я мог веселиться, что я и делал. Ребенок, который жил во мне, был этого лишен.
Он до сих пор ещё к тому времени не покинул меня. Я был слишком надрессирован, но больше не нуждался в таком строгом стиле жизни. Мне в детстве не позволено было быть простым ребенком. У меня не было этого естественного этапа жизни.
У моих братьев не было такого жесткого, напряженного режима, к тому же я был одним из самых маленьких детей в семье. Но несмотря на возраст, я зарабатывал деньги. Я был спонсором семейного бюджета с 5-лет. Со мной обращались, как со взрослым: больше ругали и меньше любили, чем следовало обращаться с ребенком. По общему мнению, у меня была ответственность перед семьей.
Считали, что несмотря на возраст, я обязан работать, и работать с покорным, наполненным чувством долга сердцем и зрелым умом. Любые игры, веселье, простая беготня по дому, друзья на День рождения или ночевки в гостях- нет, ничего этого не разрешалось. Это могло утомить меня, испортить мой голос, не позволило бы мне сконцентрироваться, и навредило бы моей дисциплинированности и репетициям. Я был мужчиной, мужчиной в маленьком теле мальчика.
Я был работником, приносящим доход, и это началось в возрасте менее 5 лет, когда другие дети покупали шарики, ели мороженое и веселились на вечеринках, посвященных дню рождения.
К 30 годам я был уже таким уставшим.. Мне казалось, что я работал с самого рождения. С самого начала жизнь для меня состояла из сплошных обязанностей.
Всё, чем я был всегда занят в своей жизни, это была работа. - Призрак выглядел подавленным, видно было, что ему очень больно.
- Мой отец был хорошим дрессировщиком. Я стал для него Удачей и хорошим поставщиком денег. Но тем не менее, внутри мальчика-мужчины оставался ребенок, и он отказывался уходить.
У этого взрослого мужчины было сердце, неспособное убить в себе маленького мальчика, который заслуживал хорошего отношения и всех обычных радостей.
У меня никогда не было друзей,- он продолжал говорить и выглядел совершенно расстроенным.
- Друзья -для обычных детей. А я не был обычным. Я носил разноцветные костюмы со звездами и блестками, танцевал и пел на сцене. У меня никогда не было времени.
В свободное от сцены время я репетировал. Это приходилось делать. Время было трудное, и мой отец был трудным. Мне некуда было спрятаться.- Он с трудом улыбнулся.
- Маленький мальчик продолжал во мне жить, я подавлял в себе гнев, чувство неудовлетворенности становилось всё сильнее. Я становился сердитым мужчиной с маленьким мальчиком внутри, который хотел гулять и бездельничать в компании друзей. Я не делал ничего неправильного, ничего. Бог- мой свидетель. - Призрак был взволнован этими болезненными мрачными воспоминаниями его глубоко страдающей души.
- Бог был моим свидетелем той несправедливости, причиненной мне. Отец не дал мне ни одного шанса, а журналисты использовали свою силу, чтобы подвергнуть того маленького мальчика мучительной смерти.
В день суда я попрошу Бога рассказать всю правду обо мне, и она будет рассказана перед всеми, кто ранил моё сердце и мучил мою душу. Я не забыл. Это дело стоит того, чтобы быть рассмотренным в Высшем
суде, и только тогда будет дан окончательный вердикт.
- Но до дня суда очень далеко, может быть столетия,- сказала я осторожно.
- Нет, время не имеет значения,- сказал он решительно. - Ты это поймешь. Время никогда не останавливается. Этот час не так далеко, как ты думаешь.
- Ты пригласил Башира в свой дом, чтобы показать тот мир, который ты создал для детей, и какие у тебя были истинные намерения. В тот день тебя снимали, ты там сидел на лестнице, прижавшись к мальчику,
который вскоре выдвинул против тебя новые обвинения в растлении. Люди чувствовали, что это было упрямство; достаточно глупо с твоей стороны было не осознавать, какие последствия могут быть.
Мартин Башир переврал, перекрутил твои действия и слова в отвратительные, жуткие россказни. Ты осознаешь, что ты сам навлек это на себя? Ты мог это всё предотвратить, если бы был немного более осторожным. - Я почти отчитывала несчастного Призрака.
- Но я сделал то, что я хотел сделать,- сказал он с уверенностью и решительностью.- Я впустил камеры в Невелэнд, чтобы показать людям, как я живу и чем занимаюсь в своем доме. Я хотел,
чтобы они увидели, как я отношусь к приглашенным туда детям. Утаивать что-то- это значит вводить в заблуждение и обманывать зрителей, тех, кому я заявил, что они узнают, кто я есть, через этот
документальный фильм. Я не хотел ничего скрывать, потому что я не делал ничего плохого. Я не приставал ни к одному ребенку, и у меня никогда не было непристойного поведения по отношению к детям.
Мне нечего было скрывать. Я смотрел на детей только как на детей, и ничего больше. Для сексуальных желаний мне нужны женщины, но не дети, кроме этого, я верю в институт брака. Грех - не является
частью моей натуры, и я никогда не поддерживал неестественное поведение в личной сфере. Поэтому, нет, я не навлек это сам на себя. Это было сделано с помощью умелой работы камеры и обмана со стороны
заинтересованного канала.
- На протяжении всего фильма ты выглядел так, словно тебе было очень некомфортно общаться с Баширом. Что тебя так беспокоило?
- Его манера,- мрачно ответил Призрак. - На мой взгляд он вел себя довольно вызывающе. Его насмешливые, колючие комментарии и самодовольный вид говорили мне, что он что-то замышляет.
Он разговаривал с иронией, и его высказывания были неприятными. Он расспрашивал меня так, словно допрашивал на каком-то судебном разбирательстве; он пытался извернуться, чтобы я сказал что-то наивное или безумное прямо там перед камерой. По его язвительной манере общения я понял, что сделал ошибку, доверившись ему.
- Как ты себя чувствовал после этого?
- Как человек, которого обманули и ударили ножом в спину.
- Ты сказал, что не помнишь Башира, но всё-таки, видимо, это не так.
- Нет, я помню ложь, жульничество и оставшиеся глубокие раны. Я помню это, но не человека. Я не знаю, о ком ты говоришь, но его злой умысел с едким запахом всё ещё витает в воздухе.
- Ты простил его?
- Я простил себя.
- Что ты имеешь в виду?
- Я отделил себя от прошлого и навсегда отпустил всё, что ассоциируется с прошлым. Поэтому ты можешь так сказать, потому что я простил себя, а значит простил каждого, кто был несправедлив ко мне.
- Может быть у тебя была ностальгия по детству, которая возможно стала причиной некоторого расстройства психики? Ты не рассматривал такой вариант? Доктор, который анализировал твое состояние,
говорил, что у тебя был регресс, возврат к 10-летнему возрасту, помнишь?
- Ты ссылаешься на детали того анализа моего психологического состояния: являюсь я педофилом или нет, не так ли?- спросил он спокойно.
- Да, правильно.
- Наверное, я вел себя более неразумно в то время, чем мне следовало,- его голос звучал серьёзно, а выглядел он ещё более серьезным, лицо его казалось худым и вытянутым.- Если бы я не держался так сильно за обиды о моем украденном детстве, у людей было бы больше возможностей узнать о моих лучших сторонах. Я держался не за свое детство, а за свои обиды и злость. Я был мужчиной, но этот мужчина слишком сфокусировался на прошлых событиях и мести, хотя всё это было бесполезным. Мои самые лучшие рассуждения и мнения стали туманными, непонятными из-за моего гнева к тому, что я перенес, как ребенок.
Многие дети не имеют счастливого детства. Я должен был увидеть и понять это. Однако в то время я чувствовал, что я поступаю правильно, и я упрямо стоял на своем.
Казалось, что Майкл Джексон стал жить отдельно от всего мира (в противопоставлении со всем миром).
Я слушала его и вдруг образ Майкла, целующего Лизу промелькнул перед моими глазами, когда он с улыбкой обратился к миру: «Никто не думал, что это продлится так долго».
Да, никто не думал, что это продлится так долго.
Его сила воли и его стойкость были уникальными.
- Ты сказал, что простил себя, отделил от прошлого.
- Да, я прекратил думать об этом,- сказал он с приятной улыбкой. - Моя площадка для игр, мой зоопарк, мои пикники, мои маленькие друзья- я до сих пор восхищаюсь этими замечательными моментами жизни,
хотя сейчас уже без обиды, гнева и печали.
- Как мне известно, ты пытался объяснить это всё всю свою жизнь, но почему же СМИ продолжают насмехаться над тобой? Антипатия и неприязнь, которую показывает СМИ, всё ещё очевидна.
- Да, согласен.
- Может быть тебе надо было больше рассказать о том, почему ты жил такой жизнью?
- Понимаешь, постель взрослого человека- не место для детей, которые не являются ему родными. Но для меня это казалось естественным. Такие же нормальные чувства, какие женщина чувствует по отношению к шопингу. Это часть твоей жизни.
Меня развеселил такой пример.
- И я не интересовался обследованием их частей тела,- продолжил он,- у меня было свое тело.
Я заметила, что несмотря на мрачные воспоминания, он был спокоен.
- Я не был растлителем. Те дети были с маленьким мальчиком, который жил в теле взрослого и в его разуме. Они были не со мной, а с обычным мальчишкой, который наконец мог приглашать друзей,
играть с ними, и даже устраивать ночевки, такие обычные детские вещи.
- Почему комната для развлечений была соединена с твоей спальней? И почему она имела только один вход, через спальню?
Я спросила Призрака о том, о чем снова написали СМИ после его смерти. Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами.
- Но это помещение в моей спальне было не для приставаний. И это не смежная со спальней комната, это часть моей спальни, место, где я мог побыть в одиночестве или с друзьями посмотреть фильм,
или поговорить с глазу на глаз без персонала. Когда я приглашал детей, они спали в моей спальне, где, как я знал, они были в безопасности. Они были там, чтобы общаться со мной.
Я был для них другом, отцом и защитником, все в одном. У нас на постели было много разной еды,- улыбнулся он, - мы веселились, шутили и играли в игры. Я был счастлив.
Никакого осуждения, никакого оценивания, никаких интриг. Дети помогали мне выразить мою простоту, скромность, так же как и свободу желаний. Я чувствовал себя свободным, полностью свободным,
без подавления, я чувствовал, что отдыхаю, набираюсь сил. - Призрак был серьезен, но не расстроен.
- Следователи заявили, что на стенах твоей маленькой комнаты было бессчисленное количество фотографий мальчиков, если точнее - сотни. Большинство из мальчиков были полуодеты.
Кроме этого также нашли много журналов с фотографиями обнаженных детей? - Спросила я с бьющимся сердцем.
- Нет, там не было таких фотографий, не было никаких журналов подобного рода. Всё было сфабриковано. Я думаю, что наверное всё это в мой дом привезли из спальни Тома Снеддона.
И вообще я не считаю обнаженность высшей формой искусства. На мой взгляд это самая банальная, базисная и неинтересная форма искусства для опытного взгляда. Обнаженность очень сильная концепция,
она притягивает всё внимание созерцателя картины. Поэтому я не думаю, что эта форма может предложить что-то значительное для ценителя искусства. - Призрак не улыбался и был очень серьезен.
- Тебе не казалось неестественным приглашать детей?
- Нет, я не верю, что это было чем-то неестественным. Я приглашал их, потому что у меня было что показать моим друзьям, я хотел показать новый мир, который я создал для себя и своих друзей.
Я уверен, что им нравился мой мир. Бог будет милосерден ко мне. Он не позволит, чтобы я остался без справедливости и правосудия. А пока, я, смиренный раб Бога, должен ждать.
- Но ты же победил. Ты запрыгнул на крышу своего автомобиля, чтобы показать миру, что ты победитель. Все обвинения были признаны фальшивыми.
- Да, я был оправдан. Я был оправдан по всем обвинениям, потому что сражался. Я сказал им делать всё, что необходимо, всё, что можно сделать, искать везде, где бы они хотели, лишь бы
они вернули мне мою жизнь обратно. Я готов был делать всё, что они хотели. - Он вскинул руки, казался очень обеспокоенным.
- Но то, что происходило за закрытыми дверями суда, было за пределами того, что, как я думал, я мог бы выдержать. Но я знал, что мне необходимо это выдержать. Я держался.
Я не чувствовал слабость. Удивительно, но все эти пытки, муки, данные мне, сделали меня сильнее. Мои нервы всегда хорошо мне служили. И моя правда защищала меня.
- Я должна сказать, твой имидж доставил тебе много проблем. Некоторые самопровозглашенные психологи заявили, что твоё поведение указывает на склонность к педофилии.
Они говорили с глубоким страданием в голосе, что ты делал то же, что обычно делают педофилы, чтобы привлечь детей и воздействовать на их детские умы.
Призрак казался взволнованным, с выражением досады на лице. Он уставился на меня, пристально рассматривая, словно это я должна была объяснять, а не он.
Я молча и терпеливо ждала ответа. После недолгого молчания, он выпрямился во весь рост, тяжело вздохнул, давая понять, что он готов к ответу.
- Хорошо, значит мне нечего и говорить, правда? То, что я делал, было от любви, и от желания снова почувствовать себя нормальным и счастливым. Всё, что создано в Невелэнде - это
чистая любовь к детям, своего рода демонстрация благодарности, признательности за радость и счастье, которое дети приносят миру. Если бы я знал, что это то, что также делают педофилы,
я был бы наверное более холодным и расчетливым в своих поступках, более взрослым, понимаешь? К несчастью, я понятия об этом не имел. И поэтому из-за своей глупости, я забыл,
что любовь может быть расценена как развратная...
- Я действительно не педофил,- добавил он тихо, медленно произнося каждое слово. - Я не приставал к детям, но я не знаю, как мне иначе это доказать, чем просто быть честным и откровенным со всеми. Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я сейчас сказал или сделал? Сейчас я не могу сделать ничего, даже если бы захотел. - Он замолчал и казался раздосадованным моими въедливыми вопросами.
- Скажи то, что ты хочешь сказать.
- Я не знаю, какие слова использовать, чтобы доказать свою невиновность, за исключением как ещё раз повторить, что я никогда не приставал к детям, не насиловал и не прикасался к детям ненадлежащим образом, как публично, так и при личном общении. Я абсолютно не являюсь ни гомосексуалистом, ни педофилом. Я не женоненавистник, и не садист. Понимаешь, я обычный хороший парень. Я просто человек,
который усердно трудился, и был достаточно удачлив, чтобы быть признанным. - Он снова замолчал, глаза его были печальными.
- Откуда тогда взялось так много свидетелей?
- Я не знаю. Может быть они все были на съемочной площадке, когда я снимал все свои сцены с приставанием?- сказал он резко.
- И всё-таки, может быть у тебя есть какие-то идеи?
- Наверное, они все прятались под кроватью, когда я совершал грех. - опять резко ответил он.
- Я вижу, что ты не в духе сегодня,- заметила я по его резким репликам.
- Что ты хочешь, чтобы я сказал? - Сказал Призрак с раздражением в голосе, раскинув руки. - Я не знаю, что сказать. Я никогда не думал, что любовь, которую я имел к своей жизни, друзьям и семье,
к своему ремеслу и своим фанам, к детям, может превратить меня в такой мерзкий и ненавистный образ.
Но я не совершал никакого греха не при свете и не в темноте; не публично и не в уединении; ни в какой момент дня или ночи. Это всё.
Он выглядел измученным, его брови были нахмурены, было видно, что ему не нравилось всё, что я спрашивала. А я всё думала: могут ли слова доказывать законность, невиновность?
И если они не доказывают, и не могут этого делать, то почему они могут позорить нашу жизнь?
- Ты ведь был оправдан в июле 2005, правильно?
- Да.
- Несмотря на это, люди, то есть извини, медиа, кажется, так и не согласились с Американским судом. Они почему-то никогда не проявляли абсолютную веру в твою невиновность.
- Я был новостями. Сказав, что я невинный, они бы этим заявили: ох, мы преследовали невиновного человека. Они делали деньги на том, что уничтожали меня. Поэтому они продолжали это делать.
Меня выставляли фриком, даже после судебного разбирательства. Только Бог решит, когда справедливость будет восстановлена. И я верю, что это будет сделано.
Я верила ему. Каждый из нас дождется справедливости, несомненно, даже если правосудие не признается в этом мире. Милосердие Бога намного сильнее жестокости человеческого сердца, и Его
правосудие абсолютно по отношению к любым мирским тайным замыслам собратьев.
Я верю Майклу. Я верю, что однажды придет его час.
перевод Milla с http://jacksonlive.ru
Сообщение отредактировал Ирина - Понедельник, 27.01.2014, 13:40 |
| |
| |
| Ирина | Дата: Среда, 29.01.2014, 16:23 | Сообщение # 3 |
Москва
Российская Федерация | Глава 2.
Окончательный вердикт.
- Что ты чувствовал перед оглашением заключительного решения суда?
- Я потерял надежду. Несмотря на то, что свидетельства против меня были такие слабые, что их фальсификация была очевидна всем. Несмотря на это. я был очень измучен, у меня было такое состояние,
что хотелось сказать: "Посадите меня в тюрьму, раз вы этого так хотите",- сказал он, махнув рукой.
- "Казните меня, если хотите". Вот что я чувствовал. Всё, что я хотел, это скорее покончить с этим. В тот момент жизнь казалась мне бесполезной, никуда не годной. Такое чувство бывает,
когда после долгих и трудных усилий ничего не достигаешь, ни к чему не приходишь.
Чувство отвращения и безысходности было таким сильным, что я почти омертвел. Потеряв надежду, становишься бесчувственным. В моем сердце не было эмоций, словно его заморозили.
Я чувствовал отвращение ко всему этому судебному процессу.
- Что ты ощущал, когда прочитали вердикт?
- Только удивление, вот и всё. Удивление, и ничего больше, - сказал он, задумавшись. - Я был уверен, что вердикт будет в мою пользу, но тем не менее был удивлен, что мои враги потерпели поражение.
- Только удивлен, и всё? Но почему?
- Да. Я был слишком опустошен, чтобы чувствовать ликование. Казалось, словно они говорили: "Мы не будем наказывать тебя тюрьмой, но мы накажем тебя тем, что отправим во внешний мир, таков наш приговор".
Если бы мне вынесли смертельный приговор, я чувствовал бы себя более спокойным.
- Как люди реагировали на вердикт?
- Не знаю. Я тогда был слишком разочарован жизнью. И наверное, слишком замкнулся в себе. Я ничего не читал и ничего не смотрел. Моим нервам потребовалось какое-то время, чтобы вновь ожить и начать
чувствовать жизнь.
- Мне жаль слышать это.
- Не беспокойся,- улыбнулся он. - Я возродился из пепла и стал намного сильнее. Словно я заново родился. Я не из тех, кем можно было бы воспользоваться или превратить в некоторое извращенное и искаженное
подобие прежнего Майкла Джексона. Я отказался от самого себя обиженного и пострадавшего, я изменился и зажил новой жизнью. Я никогда не смог бы отказаться от любви, поэтому я также не смог бы отказаться от самого себя.
- Может быть, после этого, ты стал больше доверять Богу?- предположила я.
- Да, это так. Бог стал для меня реальностью, а не просто каким-то религиозным феноменом. Знаешь, Бог стал для меня как.....мама, - сказал он после некоторого раздумья, - как присутствие настолько
значительное и сильное, что все и всё, что обычно я считал важным и влиятельным, стало казаться банальным и несущественным, как искусственные побрякушки с нереальной стоимостью или смыслом и несущественным значением. Именно тогда я осознал абсолютное величие Бога. Могу сказать с уверенностью, что с этим осознанием я стал по-настоящему свободным и независимым. Я всегда искал свободу, но никогда прежде не находил.
- Что ты стал чувствовать к детям после своего изменения?
Он засмеялся.
- Ты не можешь научить старую собаку новым трюкам. Я никогда не перестану верить в любовь и Бога. Бог живет в сердце ребенка и душе матери. И я смотрю на детей и матерей с любовью и благоговением.
Слушая его, я вспомнила образ Майкла, гуляющего по земле его прекрасного дома, Невелэнда, в окружении компании весело щебечущих детей. Он сиял от счастья, потому что они ходили за ним по пятам,
крепко держали его за руки, обнимали его. Он гордился и был похож на отца со своими маленькими игривыми цыплятами. Это всё действительно было естественным, как он и сказал.
Образ Майкла, играющего с детьми, вызывал ощущение радости и счастья.
К этому времени прекратился дождь, и мрачные тучи превратились в легкие и светлые облака. Выглянуло солнце, и вода, залившая всю землю, засверкала в солнечных лучах, словно тысячи бриллиантов.
Так как небо очистилось и засияло, я почувствовала себя намного энергичней, как будто веселые яркие солнечные лучи проникли и в мою душу.
- Ты много общался с детьми больными и несчастными. Может быть ты чувствовал связь с ними, потому что они тоже страдали, и ты мог близко чувствовать их боль?
- Казалось, что я жил только сценой, но это совсем не жизнь. Я жил через детей. Дети- Божественное благословение, и дети с болезнями и несчастливой судьбой заслуживают любви каждого из нас.
Каждый такой ребенок- это страдающий ангел. Тебе хотелось бы помочь страдающему ангелу?
Должно быть он оценил моё выражение лица, потому что сказал, улыбнувшись:
- Я чувствовал то же самое. Я чувствовал, что помогая каждому из них по мере возможности, я помогаю небесам. Я делал всё, что мог, и я был тем, кто в конце концов был спасен. Дети спасли меня.
- Это обогащающий подход к жизни, так как гуманность- это улыбка ребенка. Но такой добродетельный подход к жизни принес тебе боль, скандалы и презрение. Ты когда нибудь сожалел о сделанном?
- Нет, никогда! Как можно сожалеть о любви и дружбе? - воскликнул он недовольно. - То, что я давал моим маленьким друзьям, то же самое они давали мне. Скандалы- это часть сговора против меня.
Если бы их не было, это была бы другая история. Предположим, что я вел себя неправильно, но тогда это означает, что неправильно быть отцом. Невозможно сожалеть о благословении.
Я был благословлен Богом, Бог подарил мне сердце, заботящееся о детях, и дал мне источники, чтобы я мог что-нибудь делать для них.
- Ты знаешь, - сказала я, - твою любовь к детям выставили как нездоровое поведение.. Они перевернули твою силу в слабость, достойную презрения. Что ты делал с такой перспективой жить преступником?
- Я никогда не думал о том, что то, что они писали и говорили обо мне, было отражением моего характера,- ответил он спокойно. - С моей точки зрения, они описывали какого-то мужчину, который днем был педофилом, а по ночам трансвеститом. Моральное поведение этого человека темнее болота, но это был не я. Поэтому, нет, это не относилось ко мне, а значит и отношение моё стало к этому соответственным. Я перестал обращать внимание на такое, я стал сильным. Я отделил себя от всех этих заявлений, которые никогда не могли иметь ничего общего со мной.
перевод Milla с http://jacksonlive.ru
|
| |
| |
| Ирина | Дата: Понедельник, 03.02.2014, 15:57 | Сообщение # 4 |
Москва
Российская Федерация | Душа Майкла смотрела на меня молча и внимательно, словно изучая.
Без сомнения, та ситуация, с которой он столкнулся, была ужасной. Он был очень известным и любимым всеми , наиболее известным и любимым, чем вообще кто-либо в Голливуде, и вдруг сми выставило его
новоиспеченным педофилом. Он сражался изо всех сил, каждой клеточкой своего тела, пытаясь сорвать эту уродливую маску со своего лица, освободить себя от оскорбительного клейма, с которыми он никогда не мог мириться.
- С какими чувствами ты встречался с людьми после этого? Со всеми толпами обожающих и возмущенных фанов?
Я иногда задумывалась о том, как он себя чувствует, встречаясь с людьми, где бы он не появлялся, выезжая за ворота своего утешительного прибежища, Невелэнда.
- Я встречался с людьми с правдой в сердце и боевым духом в моей душе. У меня не было стыда, смущения или испуганности перед людьми. Безобразная ложь не могла заставить меня спрятаться.
Они недооценили мою силу воли. Мою силу воли нельзя было сломить. Эта их миссия была невыполнима. - Он старался казаться жизнерадостным.
- Однажды в радио-интервью ты говорил о проблемах черных знаменитостей. Ты веришь, что стал мишенью из-за своей расы?
- Понимаешь, черным до сих пор приходится больше и старательнее работать, из-за имиджа, который ассоциируется с ними. Я сейчас не говорю о том, что этого не надо делать, но тем, кто в жизни достиг
каких-то высот, приходится постоянно тяжело работать, чтобы доказать, что они действительно достойны этих высот.
- Ты чувствовал, что твоя раса была причиной твоих мучений?
- Я не отрицал того, что раса могла быть причиной, потому что ни одна белая звезда не была под таким же прессингом, как я. Но затем я почувствовал, что возможно, это не главная причина. Деньги и
сила породили больше врагов и ненавистников, чем цвет кожи или раса. У меня были деньги, много денег. И именно они скорее были причиной этих подлых скандалов.
- Значит, причина лежит скорее в бизнес-области, чем в отношении к расе?
- Да, думаю, что так. Люди, принадлежащие музыкальному бизнесу, знают, что месть в бизнесе вторгается за расовые, языковые и религиозные границы. Я стал мишенью бизнес-мафии, потому что обладал целым рядом бизнес ценностей, и они хотели, чтобы я отдал им всё, или хотя бы поделился. Но раса, думаю, была некоторым основанием, и не потому, что я был богатым и известным, а потому, что был популярным. Я мог формировать общественное мнение, изменять восприятие людей и мог влиять на молодые умы. Я расскажу тебе позднее, как рабы остаются рабами, а господа- господами.
- Почему ты до сих пор используешь понятия "раб" и "господин"? Такое ощущение, что твои слова показывают некоторое принятие этого.
- Да, ты права, такого хлама лучше избегать. Однако, эта история нуждается в объяснении, а значит требует упоминания таких понятий.
- Ты выглядел ранимым, уязвимым в те дни суда, как потерявшийся ребенок. Трудно судить о твоей внутренней решительности, о боевом духе, о котором ты говоришь, по твоим редким появлениям.
- Мой внешний вид и здоровье всегда были хрупкими. Психологический стресс оставил негативные последствия на моем здоровье. Однако, это не было каким-то специальным действием, чтобы
получить выгоду, добиться признательности, основанной на лжи. Такая ложь сродни мимолетной улыбке на лице скупого человека.
Я не собирался прятать свои эмоции от тех, кто меня любил, от моих фанатов, что бы не случилось. Поэтому я разделял с ними свои чувства - как мне было больно, как я был травмирован, и что я верил, что выйду из этой ситуации сильным. Они имели право знать, и я не собирался лишать их этого права. Поэтому я не прятал от мира своего смятения, боли и гнева. Я знал, что я был прав.
Я смотрела на душу, и не могла увидеть признаков сожаления или возмущения на его лице. Не было никаких эмоций вовсе, словно он рассказывал историю другого человека.
Его сильный характер никогда не позволял ему быть слабым. Однако это были только мои предположения, и они были бессмысленными без его подтверждения.
- Люди говорят, что твои страдания убили тебя. Это правда?
- Я не был несчастным жалким человеком. Мне было плохо, но я не считал себя побежденным.
- Ты знаешь, было нечто странное с твоими глазами. Ты заметил это?
- Что ты хочешь сказать о моих глазах? - он казался абсолютно серьезным.
- Они как будто принадлежали пожилому мужчине- грустные, задумчивые и безмолвные, повидавшие все. Они казались чуждыми на твоем молодом лице, как будто через них пожилой человек смотрел на мир.
- А, - засмеялся он.- Ну, я и был тем самым пожилым мужчиной. - Его ответ прозвучал неожиданно весело. - Я страдал от такой болезни, когда ребенок рождается старым, когда его тело и разум соответствуют 60 или 70-летнему человеку. Вот так я себя и чувствовал, но только внутри. Никто не знал, что я страдал от такой мучительной болезни. Я смотрел на мир, но всё казалось таким старым и повторяющимся, и таким уродливым. - Он говорил медленно, обдумывая слова, уже без веселости в голосе.
- Я сидел и чувствовал истощение и болезненное уныние. Словно в этом мире больше ничего не осталось интересного. Дни медленно тянулись, и единственной вещью, которая волновала меня и давала энергию, была моя работа. Мое пение, написание музыки и слов, моё творчество давали мне ощущение жизни. Во всем остальном я чувствовал оцепенение, был почти мертвым от боли, как больной раком, ожидающий своей участи. Я тоже ждал своего конца. По этой причине мои глаза показывали, что я переживал трудный, мучительный период. Это и состарило мои глаза.
- Тогда почему они выглядели такими опустошенными, невыразительными и в последние годы твоей жизни? Я видела такими твои глаза на фотографиях. В отличии от ранних фотографий, они не выражали
радости, надежды, живости или смеха. В них была только печаль. Что случилось с ними?
- Они были опустошенными, потому что я словно перестал жить. Я дышал, но не жил. Эти обвинения забрали мою жизнь и оставили только оболочку, личину, мои глаза отражали это. - Он сказал это с глубоко страдающими, широко раскрытыми глазами. Я почти физически ощущала эту боль, о которой он говорил.
- Но потом жизнь вернулась к ним?
- Мои глаза,- улыбнулся он наконец,- мои глаза оставались такими же почти до конца. Я научил их такими быть. Жизнь вернулась ко мне, когда я приехал в Бахрейн, но мои глаза ревностно охраняли мой секрет,
так чтобы мародеры и бандиты не могли этого понять.
- Как ты думаешь, а что они могли сделать, если бы заглянули через твои глаза и поняли, что ты вновь стал жить?
- Я не знаю. Я не уверен, но может быть, если бы они поняли, что я ожил изнутри, это бы заставило их повторить ту же стратегию. Я не хотел им дать это время, или знаки, чтобы они могли понять и подготовиться.
- Это у тебя получилось?
- Да, они продолжали думать, что я мертв, до того времени, пока я не показал им, что я жив.
- Твоя семья оставалась довольно спокойной во время всей той суматохи, по крайней мере так ощущалось. Как кто-то сказал, их видели, но не слышали. Почему они не действовали в то время, как твои фанаты?
- Я не уверен, но они казались обособленными, потому что они считали меня виноватым. Они считали, что я жил сам по себе, в своем пространстве, без них. И всё это ни к чему хорошему меня не привело.
- Ты знаешь, как они на всё это реагировали? Неужели они тебя не поддерживали?
- Нет, не поддерживали. Они были уверены, что я сам во всем виноват, и что я влип в это не из-за моих денег.
- Это было сначала, ну а потом, когда ты снова встретился на своем пути с такими же обвинениями?
- Они были более любезны,- усмехнулся он. - Они увидели, насколько мое падение отражается на них, и это испугало их. Их встревожило, что фанаты были недовольны их поведением в прошлый раз. И в этот раз
они были более заботливыми и постарались обеспечить свое присутствие в сми.
- Ты был счастлив их присутствию?
- Их присутствие не имело особого значения. Вот то, что говорили свидетели, имело. А появление моей семьи было больше рекламным трюком, не имеющим реальной ценности.
- Что ты скажешь о миссис Джексон?
- Моя мама никогда не верила в мою виновность, никогда, ни на секунду. - Сказал он почти торжественным тоном.
- Что говорило тебе внутреннее чувство, если отложить на время детали суда, ты верил, что справедливость восторжествует?
- Моё внутреннее чувство говорило мне, что я выйду свободным.
- Правда? Почему ты был таким уверенным?
- Во-первых,- сказал Призрак, подняв указательный палец, - потому что я был невиновен. Во-вторых,- он поднял средний палец,- у меня была лучшая команда адокатов, которую можно было нанять.
И в-третьих, - закончил он счет, подняв безымяный палец,- я был полон решимости вырваться из этого, раз и навсегда.
- Ты не сердишься, что я задаю так много вопросов на эту тему? - спросила я осторожно.
- Я в порядке.
- Тогда я хочу ещё спросить кое о чем.
- Хорошо, - сказал он спокойно.
- Как мог тринадцатилетний мальчик опознать характерные черты, отметки на твоем теле?- я с трудом решилась на такой вопрос.
Удивительно, но Призрак не возмутился, казалось, что он хотел и готов был ответить.
- Те отметки, которые он опознал, были не возле моих гениталий, а на других частях моего тела. Тогда я думал о детях, как об ангелах, и сейчас так думаю, для меня дети вообще
не связаны с человеческой анатомией. Он был мальчиком-подростком, у которого была болезнь, и в своем стремлении окружить его любовью и радостью, в чем он нуждался, я забыл, что у него были родители,
для которых главным были жадность и желания.
- И которые могли быть куплены и проданы?
- Да, совершенно верно,- согласился он.
- В результате были разработаны тайные планы, распространены слухи, предъявлены обвинения. Мой образ жизни был другим, не таким как у всех. Я не был деловым человеком, я был музыкантом,
и они воспользовались этим. Изменение цвета моей кожи, косметическая хирургия, моя любовь к детям, затворнический образ жизни, всё это объединили вместе, чтобы начать клевету и высмеивание.
СМИ ухватились за это безумие ради собственной выгоды, и всё выросло до огромных размеров.
- Где были твои люди, когда всё это началось? Чем они были заняты? Были ли они на твоей стороне?- спросила я с недовольством на преступное равнодушие тех, на кого он полагался, тех, кто работал на него.
- Мои эксперты оказались неспособными справиться с ситуацией. Ситуация вышла из-под контроля, разрослась в громадных размерах. Некоторые были подкуплены работать против меня.
И они сделали то, что они должны были сделать. В те времена немногие друзья остались со мной, поддерживали меня, настраивали на борьбу с этим злом.
Моя мама была среди них, она была моей силой и моим утешением.
Возвращаясь к вопросу, ещё раз хочу сказать, что нет, никакие характерные отметины на моем теле не были опознаны, потому что я никогда не ходил голым перед детьми. Я никогда не обнажался перед ними.
Я знал границы приличия и нравственности. Если дети твои друзья, это одно, а если ты ходишь перед ними обнаженным, это уже другое, это не дружба с детьми. Тем не менее, сговор был разработан
на высоком уровне с мастерски выполненными деталями и предусмотрительностью.
- Когда твоя семья реагировала на обвинения иногда не так, как ты хотел бы, что ты делал?
- Я уже объяснил, насколько смог. Моя мама никогда не верила в этот абсурд. А мнение остальных не было особо важным для меня, и потом я не очень много общался с ними. Я был занят.
- А мистер Джексон? Как он реагировал на всё?
- Он сказал, что я похоже наделал глупостей. Он почти ликовал, ходил вокруг и повторял, что возможно, мне придется отбывать срок за мое преступление. Он говорил: "Почему это случилось с тобой, когда
многие другие черные люди известны и богаты? "
- Что ты чувствовал в такие моменты?
- Я никогда не ассоциировал себя с ним после этого, вообще никогда.
- Ты говоришь о 1993 или 2003 ?
- О 1993,- ответил он мрачно.
- Ты когда-нибудь размышлял?
- О чем?
- Какой была бы твоя жизнь, свободная от злословия и клеветы?
- Я не знаю, - задумался он. - Сеть скандалов опутала меня так сильно, что я забыл, что у меня есть жизнь, а позднее, что у меня есть карьера. Не могу сказать, какие события происходили бы в моей жизни,
если бы моя репутация не была опорочена скандалами, и я не стал бы жертвой мошенников, но я уверен, что качество моей жизни было бы намного лучше. Может быть моя карьера имела бы и взлеты и падения, но тем не менее, я мог бы жить лучшей жизнью, как человек и как личность. Но мне кажется, эти обвинения должны были быть,- сказал он с чувством.- Как внезапный конец всему, что я имел. Словно разрушенная дорога, по которой ты не можешь идти, и которую не можешь пересечь. И ты стоишь там, зная, что ничего не можешь сделать, и это конец твоему путешествию. У меня были именно такие ощущения, как о конце моего пути.
Но если говорить со всей честностью, у меня был долгий путь, и к сорока годам я сам устал от жизни. Работа в таком режиме, долгими часами в течении всей жизни была не такой волшебной,
как это изображалось. Конечно, я ведь стал известным и удачливым, но цена, которую я заплатил, была слишком велика.
На меня многие смотрели как на кошелек с деньгами, и это не очень приятное ощущение. Мне казалось, что я загнан в угол, и должен оставаться там против своей воли, просто быть там, не создавая никому никаких проблем.
Видимый, но не слышимый.
Он улыбнулся.
Его черные волосы лежали на плечах синего жакета.
- Нет, я не знаю, какой бы могла быть моя жизнь. У меня не было возможности ощутить это,- добавил он тихо.
- Ты понимаешь, что они сделали?
- Что?- спросил он без особого интереса.
- Им удалось объявить тебя преступником без совершения какого-либо преступления. Ты был преступником без преступления.
- Мне всё равно,- ответил он.
- Ты был ходячим мертвецом, Майкл.
- Как это понять?
- Ну, я читала, что перед 1940-м годом и в 70-х годах, на юге, фраза "ходячий мертвец" использовалась исправительными учреждениями, когда говорили одному из построенных осужденных в коридоре тюрьмы отойти в сторону, и позволить другим осужденным пройти. Его оставляли для смертной казни.
Он слушал в молчании.
- Знаешь, почему так называли такого человека?
- Почему?
- Потому что его смерть была уже известным решением, без сомнений. Для всех он был уже мертвым. Как и ты для тех, кто выбрал тебя жертвой. Кто хотел, чтобы ты исчез с глаз долой.
Они считали твой конец уже предрешенным, они не сомневались в этом.
- Да, согласен.
- Для них ты был Ходячим Мертвецом.
- Так и было,- сказал он с грустной улыбкой.
Темнота окружила его, и Призрак медленно исчез в ночи.
перевод Milla с http://jacksonlive.ru
|
| |
| |
| Ирина | Дата: Вторник, 04.02.2014, 13:22 | Сообщение # 5 |
Москва
Российская Федерация | Автор книг F.Z.Khan сегодня написала в твиттере :
Возможно, его не будет с вами физически, но его любовь останется.
Здесь нет лжи, жульничества, есть только дань правде.
На этой странице нет обмана. Только чистые факты, логика и ответы. Здесь нет самозванцев, есть только человек с правдой.
Я вас не обманываю. Моя миссия - помочь выйти правде. Я не Майкл Джексон, но я знаю, что случилось в его жизни.
Когда кто-нибудь покидает нас ради лучшего места, нам не следует желать для него возвращения снова в этот ад.
Где бы он не был, любое другое место было бы лучшим местом для него.
Вам следует примириться с этой жизнью, как сделал он.
Им управляли, уничтожали, издевались, унижали, использовали, оскорбляли, обманывали, обвиняли, запугивали, отвергали.
Не забывайте его, но простите его. Прощение слабостей друг друга делает нас людьми.
Здесь будет только правда. Я писатель, а не обманщик или манипулятор. Читайте, читайте, читайте и старайтесь понять.
Milla c http://jacksonlive.ru
|
| |
| |
| Ирина | Дата: Пятница, 07.02.2014, 18:05 | Сообщение # 6 |
Москва
Российская Федерация | Они раздели (выставили на поругание) мою любовь, и уставились на мои гениталии.
Глава 3.
Это Джон Доу.
Я начну с рассказа о том, каким замечательным был день.
Был полдень. Часы с сияющими золотыми стрелками только что пробили один раз.
Я писала, сидя под тенью высокого дерева, посматривая изредка на залитое солнцем небо,
которое проглядывало сквозь изящную листву.
Небо было голубым, настолько голубым, насколько это возможно,
на всем бескрайнем небе не было ни единого белого облачка.
На горизонте небо казалось светлее и более мягкого оттенка по сравнению с
остальной частью яркой небесной лазури.
Дерево было таким старым, что казалось оно росло здесь всегда, с начала времени.
Его ветви простирались высоко и далеко, они закрывали половину неба,
куда бы я не посмотрела.
Желтые и зеленовато-желтые листья падали с нежной мелодией,
похожей на душевные нотки цимбал, и устилали травяной ковер.
Тропинка, выложенная терракотовыми кирпичами,
умытая дождем, выглядела ярко-красной.
Солнечный свет превратил всё вокруг в прекрасную волшебную страну. Лучи
света пробивались сквозь листву, и от этого листья казались почти прозрачными,
сияли свежестью и красотой.
Дневной бриз играл с мерцающими, яркими солнечными лучами, которые прятались за листьями деревьев,
за кустарниками и вьющимися растениями, и казались волшебными каплями,
разбрызганными на зелени. Бриз играл с ними, искал повсюду солнечных проказников,
а когда находил, то лучи,
смеясь, убегали от него дальше, с ветки на ветку, с листочка на листочек,
как-будто дразнили своего друга.
Оторвав мечтательные глаза от неба и солнечных лучей, я вернулась к земному
- к своему красивому небольшому красному дневнику.
Мой бледно-желтый карандаш быстро становился всё короче,
и я даже была рада этому. Блэки прогуливался вдоль стены-ограды,
отдохнувший и довольный.
Я попыталась привлечь его внимание ласковыми словами,
но он проигнорировал меня и улегся полежать на солнышке.
Погода была замечательная, я сидела и размышляла о беседе с Призраком.
Майкл появился в своем узнаваемом ярком стиле, настроение его было хорошим.
Как я раньше рассказывала, он часто появлялся босым, как и сегодня.
Его ступни, выглядывающие из-под темных брюк,
притягивали внимание. Может быть, потому что они были очень бледными,
или потому что брюки были почти черные,
но такой резкий контраст привлек мое внимание.
- Почему я часто вижу тебя босиком?- спросила я Призрака, который тоже сел под деревом.
- Потому что мои ноги нуждаются в отдыхе. Они много сделали для меня.
Они танцевали, прыгали и носили весь мой вес. Они делали всё, что бы я не говорил им сделать.
Ты слышишь? - спросил он внезапно.
- Что? - ответила я , так как меня отвлекла веселая пара синевато-серых
с красной грудкой кукушек, сидящих на веревке, которая поддерживала пышный
куст с соцветиями алых цветов,
похожих на бархатные колокольчики.
- Мои ноги нуждались в отдыхе,- повторил он, возвращая моё внимание. -
Им нужны свобода, расслабление и отдых, а хождение босиком помогает в этом.
- Да, они много для тебя сделали. Дома ты ходил в тапочках?
- В спальне я не носил ни тапочки, ни даже носки. Я давал им возможность дышать
и восстанавливать силы,- сказал он с улыбкой.
- А за пределами спальни ты ходил в обуви?
- Да, иначе это было бы негигиенично и плохо для моего здоровья.
Мне нравилось такое правило жителей Востока: они не приносят в свои дома грязную энергетику внешнего мира.
Оставляя обувь перед дверями
своих жилищ, они таким образом закрывают двери негативной энергии,
сохраняя любящую домашнюю энергетику.
- Значит, оставлять обувь в фойе - не просто привычка, а их отношение к жизни?
- Да, в этом желание сохранить чистоту и физической, и эмоциональной среды.
Нельзя ожидать от такой древней цивилизации, что она следует какой-то традиции без духовного аспекта при этом.
- У тебя была возможность самому пожить в такой обстановке?
- Да, например, я был в Японии несколько раз,- ответил Призрак,
и выглядел при этом счастливым. - Я всегда останавливался в доме своего японского друга,
когда бы я не посещал Японию.
Он жил со своей семьей в небольшом городке, рядом с лесом.
Мы подолгу гуляли с ним вдвоем и просто разговаривали.
Его дом был раем, где царило блаженное состояние. Я пытался учить японский с его помощью,
но всегда путал слова. Он закончил Гарвардский университет и бегло говорил по английски.
Я много узнал о японской культуре благодаря ему.
- Тебе удалось встретиться со своим японским другом перед смертью?
- Нет, я давно не встречался с ним. Фактически, после 2003,
я перестал встречаться со многими своими хорошими друзьями. Мне в то время было плохо, сердце мое было разбито.
Я просто исчез из многих жизней своих друзей после 2003.
- Зачем ты себя отрезал от многих своих друзей, хотя многие тебе старались помочь,
ведь ты был невиновен? Многие выступали в твою поддержку во время разбирательства, как
сообщали в новостях.
- Да, это так, - кивнул он. - Но я был в состоянии неверия, ужаса,
я был ошеломлен происходящим, что всё это вновь произошло, и что люди в этот раз конечно поверят,
что Майкл Джексон действительно педофил.
- Но ты не боялся, что без друзей ты будешь ещё в бОльшей изоляции?
- Да, я боялся, но всё это было слишком тяжело для меня, чтобы справляться с ситуацией.
Мне пришлось оберегать мою психику, и я считал в то время,
что для этого мне лучше спрятаться от всех знакомых.
- Окей, ты говорил о своих ногах, которые много трудились. - Сказала я , так как мне показалось,
что Призрак стал понемногу раздражаться от прошлых воспоминаний.
- Да, мои ноги всегда были мне верны, надежны. - Сейчас Призрак казался уставшим.
- Ты перенапрягался. Люди писали, что ты жил как колибри, и в результате жизнь была короткая.
Тебя убила трудная работа?
- Я считаю, что жизнь не для того, чтобы растрачивать её впустую, на что-то неважное или неподходящее. Я давно знал, что у меня будет жизнь короче, чем нормальная.
Поэтому я старался использовать всё данное мне время лучшим образом, насколько мог.
Колибри тоже знает о своей короткой жизни, поэтому наверное те, кто так говорил,
знал меня лучше, чем другие, - улыбнулся он.
- Ты знал, что у тебя будет короткая жизнь? Довольно странная мысль, почему ты так говоришь?
- Я была очень удивлена его словами.
- Я просто оценил ситуацию,- его голос был спокоен. - Можно сравнить мою жизнь с путешествием в штормовом море. Такое путешествие обычно заканчивается раньше.
- Значит, по твоему мнению, быть известной звездой, это значит путешествовать в бушующем море?
- Конечно, - сказал он со всей убежденностью.- Быть известной голливудской знаменитостью,
значит вести жизнь соперничества и интриг. Это очень коварный образ жизни, как хождение по канату без страховки.
Я не смог удержаться, упал, а многие не упали, но если ты держишься, значит заплатил за это цену,
и теперь ты не человек с сердцем, а звезда с именем и богатством.
- Куда же девается их человечность?
- Их человечность на дне их собственных интересов и интересов голливудской мафии.
- Призрак слегка улыбнулся, но выражение глаз было очень серьезным.
*****************************************************************
(Джон Доу -условное имя, используемое в юридических документах
для обозначения неизвестного или неустановленного мужчины или если
его имя требуется сохранить в тайне.
Условное обозначение лица мужского пола, чье имя неизвестно
или не оглашается по каким-либо причинам (в юридической практике -
прежде всего для обозначения первого из нескольких участников дела).
Milla с http://jacksonlive.ru/
Сообщение отредактировал Ирина - Пятница, 07.02.2014, 18:13 |
| |
| |
| Ирина | Дата: Понедельник, 10.02.2014, 12:52 | Сообщение # 7 |
Москва
Российская Федерация | Голливуд - не земля талантов и усердной работы, как это планировалось, а логово пожирателей плоти и пожирателей нравственности. Голливуд управляется людьми, которые
процветают на пороках, зле и распространяют зло через свой контроль над городом блеска. Нет никакого блеска в этом городе тьмы, если хочешь знать мое мнение.
- Значит ты предсказывал свою смерть задолго до того, как это случилось?
- Я предсказал, что течение судьбы вело к такому результату и казалось, что это было естественным ходом событий для такого образа жизни. Но даже в таком случае, я прожил больше времени, чем я думал. - В его глазах я увидела дерзкий взгляд.
- Я вижу, ты даже сейчас ходишь босиком, - сказала я , показывая на его босые ноги.
- Да, привычки не умирают, даже если умирает тело. Меня больше нет, но то, что я люблю, остается со мной.
- И что же ты любишь?
- Свободу. Я думаю, это одно из сокровищ, за которое стоит отдать жизнь.
- В ту последнюю ночь, когда ты отправился спать, ты был одиноким и несчастным человеком, как думают люди? Тебе было грустно?
Но теперь его бледное лицо выражало необыкновенное счастье.
- Нет, последние дни моей жизни были далеки от грусти. Я делал то, ради чего был рожден: пел и танцевал. Я вернулся к этому со своими старыми друзьями. Я был в хорошей физической форме.
Поэтому, нет, я был счастливым, хотя и истощенным человеком. Мне казалось, всё было на своем месте, и вселенная помогала мне, она будто была синхронизирована со мной.
Я был человеком довольным своей жизнью, и всем тем, что с ней связано.
- Ты жалеешь о тех концертах, которые ты готовил с таким энтузиазмом?
- Нет, конечно, нет, потому что я не делал ничего нового. Это было всё старое, облаченное в новую энергию. Но тем не менее, это была бы серия шоу, достойная для того, чтобы показать. Ты не была бы разочарована.
В этом я с ним полностью была согласна. Никто не смог бы пропустить такое событие.
Но мне казалось, что давать 50 концертов - слишком много для звезды такого величайшего уровня, хотя это было только мое впечатление.
Я взглянула на бодрого Призрака. Теперь он был свободен от оков земного тела. Он всегда раньше говорил, что он был больше мысль, чем тело. Сейчас он был тем, чем он стремился быть.
Абсолютное мышление, без барьеров физического существования.
- Ты чувствуешь, что жизнь - это ценность, что стОит жить?
- Конечно, это так. Жизнь - это дар, данный однажды на очень короткое время, и не имеет значения, живем мы в нищете или ощущаем счастье жизни, ценность жизни абсолютна.
Жить стОит, говорю это без сомнения.
- Ты был благодарным человеком? Ты ценил свои благословения?
- Нет, не был. - его голос был тихим . - Я чувствовал себя добрым, справедливым, я верил в дружбу и любовь, я чувствовал себя верным и честным. Я был щедрым.
Но я не был благодарным.
Я был тем, для кого всегда было что-то более важное, что-то новое, или ценное, чем хотелось владеть. По этой причине, я забыл быть благодарным за то, что имел.
- За что ты забыл поблагодарить?
- Почти за все.- ответил он охотно. - У меня не было любви женщины, но у меня была любовь матери. Я был одиноким, но у меня были друзья. На меня клеветали, меня унижали, не понимали, но также
прославляли, любили и уважали многие. Я не был грустным человеком, я сам себя сделал грустным.
У меня были братья, сестры, племянники и племянницы.
Меня оскорбляли, но также успокаивали и поддерживали.
Ненавидели, но и обожали.
У меня не было детства, но я не был бездомным и несчастным.
Не было крупного крепкого тела, но был прекрасный ум.
У меня было богатство, которым я мог делиться.
У меня был голос, который мог звучать как пение соловья.
Кроме того, хотя у меня было хрупкое тело, но оно могло танцевать как ветер, зарождающий волны в океане.
Однако, я обращал внимание на то, чего у меня не было, и что мне не нравилось.
На то, что у меня не было женщины, которая бы меня могла любить.
Что есть люди, которые меня не любят.
Что у меня не было крепкого здоровья.
Что были друзья, которые меня обманывали, и коллеги, которые предавали.
А моя слава потускнела из-за ложных обвинений.
Я не мог свободно посещать общественные места, но ведь я мог посещать такие прекрасные места, где другим людям было невозможно побывать.
Я не мог бегать, но я мог гулять.
Я был любим, но я был неспособен видеть это.
Любовь моей мамы и моих детей была всегда со мной, но я...- он помолчал какое-то время, потом продолжил медленно,
- но я тосковал по тому, чего я не имел. Однако сейчас я могу видеть свою жизнь, всё то, чего я не замечал раньше.
Я был заключенным не внешних проявлений жизни. Я выбрал быть заключенным своего восприятия. Я стал тем, кем я никогда не хотел стать.
У меня была любовь, было счастье. Несколько ложных обвинений были не такими уж и важными. Наверное, я принимал себя слишком серьезно.
Если пресса нападала на меня и старалась сломать мой дух, то всегда были люди, которые защищали меня.
Сейчас я вижу и понимаю страдания моих друзей и фанатов.
Я будто заново открыл жизнь, и теперь я могу назвать себя благодарным, и я ощущаю благословение.- Он выглядел спокойным, с мягким выражением на его лице.
- Пресса в конце концов выразила тебе признание, они оплакивали твой уход вместе со всем миром.
- Мне всё равно, - сказал он упрямо.- Они даже могут назвать меня неудачником столетия, мне всё равно. СМИ никогда не относились ко мне хорошо. Они никогда не давали мне шанса.
Всё, что они мне могли предложить, это их презрение. Но тем не менее, повторю, мне всё равно, меня они не волнуют, совсем.
- Я заметила, что американские СМИ относились враждебно к тебе. Вместо того, чтобы ценить за твои достоинства, они всё время высмеивали тебя.
- Американские СМИ, особенно таблоиды, живут и процветают на спорах и конфликтах. Я был для них источником и того, и другого. Я не был механически танцующим роботом и поющей куклой с заданной программой. Я был артистом. - Он сказал это с гордостью в глазах.
- Я был музыкантом, танцором, певцом и творцом. Я не признавал никаких границ и не заботился ни о каких установленных нормах и тенденциях. Я не стремился выглядеть круто и завоевать расположение комментаторов. Я стремился развлекать зрителей всего мира, показывая им самое лучшее творчество и удивлять самым неожиданным.
Американская культура, несмотря на феноменальные достижения, имеет слишком жесткие представления того, что нормально, а что нет. Очевидно, что я не был нормальным, и поэтому так тяжело меня принимали, а чаще игнорировали. Мировые СМИ не устанавливали для меня, как для творца, таких жестких рамок и не обращали внимания на мои незначительные выходы за очерченные границы, как американские СМИ.
И они также часто прощали мне грехи, которые я никогда не совершал.
Milla с http://jacksonlive.ru/
|
| |
| |
| Ирина | Дата: Среда, 12.02.2014, 16:11 | Сообщение # 8 |
Москва
Российская Федерация | И наоборот, американским медиа каналам очень тяжело прощать. Они, как правило, наказывают тебя задолго перед вынесением приговора и продолжают наказывать ещё долго уже после приговора.
- Может быть, тебе надо было впустить их немного в свою жизнь? Это, возможно, успокоило бы их, и они вели бы себя более любезно по отношению к тебе? - выразила я свое мнение. - Ты не
сожалеешь, что не сделал этого?
- Нет, никогда,- ответил он невозмутимым и убедительным тоном. - На самом деле я вообще сожалею, что когда-то пригласил их в свою жизнь.
- Ты имеешь в виду Мартина Башира?
- Он был человеком, которого я не понял, недооценил. Я думал, что он сможет рассказать миру о том, каким я был. Но он показал не меня, а какого-то сексуально озабоченного мужчину.
Моё лицо было окном, через которое они смотрели в мою душу, в мое сердце. Мое лицо, показанное в фильме, было выбрано не случайным образом. Интервью показало человека с лицом сумасшедшего, он был нелепый, непонятный
и неуравновешенный. Я действительно не мог себя узнать в этом интервью. Это был человек, в котором я не мог узнать себя. Фактически, у меня не было никаких воспоминаний
о записи многих частей интервью с Баширом. Его заявление, что он провел в Невелэнде недели или месяцы, это чистая фальсификация. Я потратил всего несколько часов своего времени, как я помню.
- Ты сказал, что надеялся, что он покажет тебя человеком, какой ты есть, а не придуманного человека.
- Да, я надеялся на это.
- Если ты возлагал на журналиста такие большие надежды, то наверное ты должен был дать ему больше, чем несколько часов, ты так не считаешь?
- Нет, я так не считаю. Я хотел визуально показать зрителям свою жизнь, но у меня не было желания, чтобы меня допрашивал этот тупица, который не мог понять ничего, кроме таких аспектов жизни, как еда,
выпивка и секс. Для меня это приглашение Башира к себе стало просто несчастьем - неподходящий человек в неподходящее время в неподходящем месте.
- Но до этого он тебе нравился из-за его интервью с Принцессой, так?
- Ну и что, - ответил он беззаботно, - мы все думаем, что люди, которые берут интервью у известных личностей, будут более способны нас понять и помогут выразить нашу точку зрения. Я тоже так думал, но я ошибся. Если бы я не поверил в показной блеск журналистики, я бы не позволил себе такой ошибки.
- Значит, Башир воспользовался твоими сложными обстоятельствами?
- Нет, не обстоятельствами. Он воспользовался моей верой в его справедливость, праведность. А он был просто репортером с оплаченным чеком. Я должен был понять, что нас ничего не связывает.
- Почему ты доверился ему? Только потому, что он брал интервью у Принцессы Дианы? По моему мнению, он и тогда не сделал свою работу хорошо. Принцесса выглядела раздраженной и недружелюбной в
том интервью, и мне кажется, он и тогда что-то подобное сделал.
- Возможно. Он таращил на неё глаза, как на жертвенного козла отпущения. Её жизнь покатилась под гору после того, как она дала интервью этому смуглому мелкому злому человеку.
Но что касается меня, я подумал, что он подойдет для интервью из-за хороших рекомендаций, в которых он предлагался в качестве подходящей кандидатуры.
- Ты только что сказал, что не мог узнать многие части документального фильма Башира. На что ты намекаешь?
- Я не намекаю, я говорю. Я действительно не узнал многие части этого Богом брошенного фильма. Я даже не мог узнать, кого он показывал вместо меня в некоторых частях фильма.
- Он снимал тебя без твоего ведома? Почему ты никогда об этом не говорил?
- Я не об этом говорю, я не говорю, что он снимал меня без моего разрешения. Я имею в виду, что он снимал кого-то похожего на меня.
- Это был твой двойник?
- Может быть, - пожал он плечами, как-будто до сих пор был в недоумении. - Но это был не я.
- В какой части это было?
Он засмеялся.
- В важной, значимой части.
- Ты не расскажешь?
- Да, расскажу. - Призрак кивнул решительно головой.- Конечно, расскажу.
Сказав это, он вдруг расхохотался.
- Так в какой части, Майкл?
- Там, где я сижу в обнимку с ребенком. - Он снова засмеялся. - Там, где я обнимаю ребенка.- Он хохотал и я ничего не могла с собой поделать, я тоже засмеялась.
Со стороны это смотрелось забавно.
- Именно эти кадры принесли тебе много проблем, - сказала я Призраку, показывая на него пальцем.
- Да, это мое отвратительное чувство юмора.
- Так это была шутка?
- Ну, это непростой вопрос. Было ли это шуткой?
- Да, я именно об этом тебя спрашиваю, - сказала я серьезно, чувствуя, что это не тема для смеха.
- Уфф...- вздохнул Призрак. Теперь он тоже не смеялся. А мне очень хотелось, чтобы он продолжал рассказ.
Milla с http://jacksonlive.ru/
|
| |
| |
| Ирина | Дата: Понедельник, 17.02.2014, 16:03 | Сообщение # 9 |
Москва
Российская Федерация | - Это была шутка. - Он сказал тихо, но выглядел как-то странно, скорее мрачно и пугающе. - Я могу тебе рассказать кое-что о себе, и ты поймешь, каков я.
- Расскажи, - сказала я и продолжила ждать его ответа.
Он закатил глаза вверх, и стал похож на человека перед своим последним вздохом.
- Я понимал, что если я приглашу детей снова в Невелэнд, то я снова стану мишенью. Но мне нечего было скрывать, и я не собирался менять свою систему убеждений только потому,
что меня безжалостно обвинили в отвратительном придуманном преступлении. Я стоял на своем. Я знал, что сильно рискую, но я был не готов развернуться и убежать, как испуганная маленькая мышь.
- Но ты всё же оставался тихим, как мышь, когда посмотрел документальный фильм и понял, что Башир играл с тобой не по правилам.
- Я подписал контракт, в котором говорилось, что фильм выпущен с моего согласия, и у меня нет возражений ни к одной части вышедшего фильма. Остальное, как ты знаешь, это история.
- Зачем ты подписал этот документ?
- Это была часть сделки.
- Ты подписал контракт перед тем, как сам посмотрел фильм?
- Да, я торопился поправить свой имидж,- грустно усмехнулся Призрак, и мне понятна была его ирония.
- Но ты мог что-то сделать, пусть даже потом, после выхода фильма. Подать в суд на канал, например.
- Как я мог это сделать? Я сам подписал себе приговор.
- Ты говорил с Мартином Баширом после выхода фильма?
- Нет, он уже сделал своё дело. Я понял, что с самого начала был план. Не было смысла разговаривать с ним.
- Ты обсуждал положение со своими адвокатами?
- Конечно, сразу же.
- Что они посоветовали тебе?
- Они сказали, что из-за того, что я подписал контракт о том, что фильм выходит с моего согласия, я не могу предпринимать правовых действий.
Тем не менее, я выпустил свое секретное видео, которое я снимал сам во время интервью, и показал общественности, в качестве доказательства мошенничества.
- Башир испытывал личную неприязнь к тебе?
- Нет, он был просто марионеткой, использованной против меня. Он не знал меня ни до, ни после. Он был просто человеком без лица и имени.
- Но он работал на канал. Значит, канал имел какой-то тайный план относительно тебя?
- Нет. Все каналы контролируются правительством, не имеет значения, общественный канал или частный. Все СМИ в мире спонсируются, и их спонсорами являются люди, которые
контролируются и управляются правительствами.
- Тогда кто сделал это тебе?
- Я думаю, это сделал Сатана.
- Сатана? Значит он использовал свои источники. Почему ты не назовешь имена для лучшего понимания?
- Здесь не может быть легкого понимания, - ответил он с улыбкой. - Сатанинские силы не следует понимать, они должны быть выявлены и уничтожены.
- Не думаю, что твоя теория уничтожения- это что-то легкое.
- Ты уничтожишь их, или они уничтожат тебя. Думаю, это делает теорию супер легкой для понимания.
- Ты даже не подал на Башира в суд...
- Почему я должен был это сделать? - спросил призрак, подняв брови.- Он был только тряпичной куклой. Зачем мне тратить время на преследование тряпичной куклы?
- Тогда кого ты преследовал (искал)?
- Того, кому пришлось уйти со своего трона.
- Ты ушел.
- Нет, не я.
- Тогда о ком ты говоришь?
- О том, кто покинул свой трон.
- Если я поняла тебя, надеюсь на это, то ты отсылаешь к тому, кто покинул трон раньше, в январе 2003 года, перед твоей историей с Матрином Баширом.
- Я говорю не о нем.
- Тогда кто это?
- Человек с голубыми глазами.
- Чем он занимается?
- Он обычно отдавал приказы/распоряжения.
- Как ты его преследовал?
- Мы отняли у него фанатов.
- Что случилось с ним в результате?
- Он лишился своей короны.
- Почему он тебя преследовал?
- У него было поручение/миссия.
- Кто рассказал тебе, что он был твоим врагом?
- Он сам.
- Неужели он был таким самоуверенным?
- У него была огромная поддержка.
- А кто поддержал тебя?
- Те, кто не любил его.
- Кто заменил/вытеснил/ его?
- Человек с заостренными/настороженными ушами.
- Был ли этот человек твоим другом?
- Нет, он был ни друг, ни враг. Он просто был там, чтобы заполнить пустоту.
- Что случилось с голубоглазым человеком?
- Ему пришлось оставить корону и дворец.
- Может быть ты не делал это. Может быть, так должно было быть.
- Если это должно было быть, то я стал источником этого.
- Он знает?
- Конечно, так же как и я знал.
- Где он теперь?
- В забвении, почти как смерть, но не совсем.
- Что это такое?
- Бесславие, позор.
- Это ты человек с голубыми глазами?
- Нет, не я.
- Тогда кто ты?
- Я - спящий дракон, которого они разбудили.
- И что этот дракон сделал им?
- Он забрал то, что они ценили больше всего.
- Что они ценили?
- Корону.
- То же, что они сделали с твоей короной?
- Да.
- Я до сих пор не узнаЮ этого человека с голубыми глазами.
- Этот человек сам себя узнал. Этого достаточно.
- Кто послал его?
- Стервятники, сидящие на ветвях оливкового дерева.
- Они известны всем?
- Да, известны, но не видимы.
- Чем питаются эти стервятники?
- Они питаются трупами человечности и доверия.
- Где же они находят эти трупы?
- Они посылают своих карликовых рабов, которые маскируются и притворяются людьми.
- Где они находят таких рабов?
- В сердцах любящих эту жизнь.
- Ты тоже любил жизнь.
- Да, любил.
- И хотел жить вечно.
- Да, это так.
- Ты все еще хочешь этого?
- Да, я буду жить вечно.
- Что же такого очаровательного есть в твоей жизни, что ты всегда хотел жить вечно? Ты не хотел бы узнать, что предлагает тебе жизнь после смерти?
- Я был одиноким. Возможно, поэтому я не никогда не хотел умирать.
- Но мы все уходим в одиночестве, также как и рождаемся тоже в одиночестве.
- Я боялся одиночества, и оно всё больше окружало меня с моим растущим страхом. Я ужасно боялся унести свое одиночество с собой в потустороннюю жизнь.
- А сейчас?
- Я больше не чувствую себя одиноким.
- Ты знаешь, что Матрин Башир серьезно болен?
- Мне жаль.
- Ты не чувствуешь себя от этого счастливым?
- Ты о чем?
- Счастливым оттого, что он наказан за свои грехи.
- Я не думаю о том, что он мне сделал, как о его грехе. Он маленький человек, которому был поручен заказ. Он просто повиновался и выполнил команду.
- Почему тот мальчик так поступил?
- Какой мальчик?
- Который заявил, что ты незаслуженно поступил с ним. Я слышала, что ты потратил на него много денег, когда он страдал от рака. Ты буквально спас ему жизнь.
- Этот мальчик был ребенком. Он просто сказал то, что от него потребовали. Я не был его отцом, а его отец не любил его так сильно. Да, он мог бы отказаться, но
его отказ не удержал бы их. Я помог мальчику с лечением, но я не собирался делать их богатыми. И те, кто пообещал им богатство, победили. Всё просто.
- Ты потом пообщался с этим мальчиком?
- Нет,- улыбнулся он.- Когда я расстаюсь, я расстаюсь навсегда.
- Но ты сказал, что был ребенком, следовательно он не несет ответственности за то, что случилось?
- Я просто не мог больше его видеть. Его лицо напоминало мне о его отце.
- Ты никогда не спрашивал Гевина, почему он обвинил тебя в совершении преступления после выхода фильма, говоря полиции, что ты приставал к нему в период между 20 февраля и 12 марта?
Фильм в твоей стране вышел 3 февраля 2003 года. Твои адвокаты говорили, я цитирую: "Документальный фильм Башира в США вышел 6 февраля 2003 года. Гевин Арвизо указал временные рамки
предполагаемых приставаний :20 февраля 2003-12 марта 2003 года. Семья была знакома с Майклом Джексоном почти 2 года, но предполагаемая жертва заявила, что к нему совершались действия после
того, как фильм был снят, в то время, как "весь мир уже посмотрел".
- Нет, я никогда не думал спрашивать его об этом. Зачем мне его спрашивать? - в его глазах был вопрос.
- А кого ты спрашивал?
- Никого, этим занимались мои адвокаты, - ответил он с улыбкой.
- Для меня это загадка, я не думаю, что так легко было напасть на тебя мелкой криминальной семье . Я не считаю, что им самим хватило бы смелости, чтобы сделать это, как это кажется на первый взгляд.
- Ну, все громкие преступления совершаются с помощью маленьких людей на переднем фронте. Президентов убивают неизвестные незначительные люди. Это не означает, что они сами это сделали.
Это означает, что они это сделали для кого-то сильного, влиятельного.
- Могу я спросить тебя кое-что?
- Давай, - сказал он дружелюбно.
- Зачем ты пригласил к себе таких преступников? Я думаю, ты наверное знал некоторые подробности из их жизни, если не все. Что тебя заставило позволить им переступить порог твоего дома и жить с тобой?
- Я знал, - ответил Призрак.- Я знал, что они глупые люди. Вот почему я пригласил их к себе.
- Глупые люди- это неподходящая категория для них. Семья мошенников - вот это правдивая для них характеристика.
- Ты не понимаешь. Я знал, что их отец был мелким мошенником; я знал, что их мать была слабохарактерной, и я знал, что их дети нуждались в помощи. Они напомнили мне самого себя и мою семью.
Они напомнили мне Джексонов.
- Ох, какие же основания ты нашел для такой параллели?
- Их мрачный ничтожный отец напомнил мне собственного отца; их слабая мать напомнила мне женщину, которая не умела всегда быть сильной; а дети напомнили мне,
каким несправедливым и нечестным может быть этот мир. Я понимал, что будущее этих детей уже предрешено их бандитом отцом, и у них нет никакого шанса изменить свое будущее, кроме как смириться.
А я хотел, чтобы у них был выбор, по-крайней мере хотя бы шанс. В свое время никто не был вот так рядом со мной, никто не помог мне, но я мог быть рядом с ними, поэтому я так решил.
- Они говорили, что им было очень весело в Невелэнде. Ты возил их с собой во всему миру. Покупал то, что они никогда бы не смогли купить сами. Ты думаешь, это давало им шанс или заставило
привыкнуть к жизни, которая была не для них?
- У меня был свой образ жизни, и так как они были со мной, они также жили такой жизнью. Я не был очень сильно связан с ними, чтобы думать об их психологии. Мне казалось, что с хорошим образованием
и приличной атмосферой эти дети захотели бы быть кем-то более достойными, чем мелкими мошенниками. Увы, я ошибался, и я признаю, что мое неправильное отношение к этому причинило мне
бОльший вред, чем что-то или кто-то ещё.
- Зачем ты запланировал поездку в Бразилию?
- Я хотел уехать и решить со своими экспертами, как поступить в этой ситуации.
- Почему потом это обернулось разговорами о похищении, содержании взаперти этой семьи?
- Поездка нужна была, чтобы держать их подальше от журналистов. Это правда, что я хотел, чтобы они были вне досягаемости СМИ, как советовали адвокаты. Тем не менее, всё было с их согласия.
- После твоего первого ужасного опыта, как ты мог повторить ошибку? Ты не осознавал, что снова можешь обжечься?
- Осознавал, но я упрямый. Мое упрямство сделало меня уязвимым. Я хотел помочь, и в то же время я хотел показать, что мне было всё равно. Дело в том, что мне было не всё равно, меня всё это беспокоило.
Я просто не хотел показать это, и был очень озабочен свои имиджем, более того, теперь, когда люди стали забывать последний инцидент, я стал постепенно возвращаться в нужное русло.
Я хотел, чтобы каждый знал, что мне нечего скрывать и нечего бояться. Однако, я был полон опасений, страхов, и не было никого, с кем бы я мог ими поделиться. Не было никого рядом, кому я мог бы рассказать,
как я был разбит и напуган. Я просто продолжал делать то, что мне казалось лучшим в этой ситуации, чтобы держать её под контролем.
- Почему ты хотел, чтобы дети спали в твоей спальне?
- Я смотрел на спальню, как на свою комнату, а не на спальню. Я проводил бОльшую часть своего времени в этой комнате, когда я был дома. Это была моя комфортная зона, и самое защищенное место во всем доме.
Я неохотно позволял детям спать в отдельных комнатах, потому что дети были под моей ответственностью, и я боялся, что если они не будут под моим присмотром, то может случиться что-нибудь неприятное. Я защищал детей, держа их перед своими глазами.
- Ты говоришь, что в сцене с мальчиком Арвизо в фильме Мартина Башира был не ты.
- Да, это не я.
- Тогда кто это?
- Это один из моих двойников.
- Что он там делал?
Призрак сдавленно засмеялся:
- Он творил историю.
Сказав это, он продолжал улыбаться.
- Ответь мне, пожалуйста.
- Я разрешил использовать двойника в фильме. Я думал, это хорошая идея.
- Ты подумал, что это хорошая идея? Но что хорошего в этом?
- В том, что за мной не следовал по пятам этот зануда. Он мне не нравился, и я хотел, чтобы он был подальше от меня.
- Он сказал, что снимал фильм около 8 месяцев.
- Я провел с ним только несколько часов, я уже говорил тебе об этом,- ответил Призрак, указав на меня пальцем. Он сидел на диване и был одет в красную шелковую пижаму, такую же, как в фильме.
- Ты дал довольно большое интервью. Сколько часов ушло на это?
- Ну, это был двухчасовой документальный фильм, и там было примерно всё то, что я ему сказал. Я хотел, чтобы он снимал жизнь в Невелэнде, а не мои размышления.
- Ты не боялся, что твой двойник сделает что-то тебе во вред?
- Совсем нет. Я его подготовил.
- И ты позволил быть той сцене на лестнице?
- Да, я был в курсе.
- Ты наблюдал за этим?
- Нет, но за съемками наблюдала команда моих юристов и моя пиар-команда.
- И они ничего нежелательного не увидели в этой небольшой сцене?
- Они не информировали меня, даже если что-то и заметили.
- Почему они не информировали тебя?
- Я не знаю. Они сказали мне, что видели весь фильм целиком, все части фильма- вышедшие и неизданные, и что они были удовлетворены фильмом.
- Всего несколько дней назад ты сказал, что не знаешь, кто был в фильме вместо тебя. А теперь ты говоришь, что это был твой двойник, и ты сам ему позволил сниматься.
- Да, говорил, - сказал Призрак, прищурив глаза. - Я говорил это, потому что это не был я. А кто это был, не имеет значения.
- Почему не имеет значения?
- Потому что это был не я. Кто бы это не был, это неважно.
- И ты позволил своей команде решать, хорошо ли снят фильм?
- Да, позволил.
- Для этого была какая-то причина?
- Да, - ответил он безразличным тоном.
- Ты расскажешь об этом?
- Окей,- кивнул он головой. - Дело в том, что я больше не был уверен, что фильм поможет мне восстановить мое доброе имя. Начинал я работать над фильмом с энтузиазмом и надеждой, но со временем
я стал терять интерес. У меня было ощущение, что фильм не стоил моего времени.
- Ты думал, что он не повлияет на зрителей?
- Я понял, что сделал ошибку в выборе этого человека. Он не показал себя профессионалом в своей работе, он был плохо эрудирован, не понимал большую часть того, что я рассказывал и показывал ему,
в общем, он был не тем человеком, какого надо было выбрать.
- Каким было твое понимание фильма?
- Я думал, что это будет развлекательный фильм. Не стоило впускать этого жуткого человека в мой мир.
- У тебя совсем не было подозрений, что он может принести тебе вред?
- Нет.
- Поэтому ты доверился своей команде?
- Да, так и было.
- После выхода фильма ты спросил команду, что случилось?
- Я уволил их.
- Ты не пожаловался в полицию на них за мошенничество?
- Я не мог, - ответил он с сожалением и грустью. - Я был тем, кто верил, что они работают только на меня.
- На кого они ещё работали кроме тебя?
- Это была большая ловушка, и всё началось с Сони.
- Что ты имеешь в виду?
- Один влиятельный человек был использован, чтобы поймать меня в ловушку. Я думал, что это он виноват, но он оказался простым винтиком в огромной структуре. Меня должны были уничтожить как
популярного человека, как человека имеющего собственное мнение и способного влиять на мнение людей. На меня должны были надеть маску оборотня.
- Ты назвал его дьявольским человеком.
- Ему были обещаны мои каталоги, и Сони они также были обещаны, если они сработают согласно плану. Он был точно вовлечен в это, ради денег.
- Помнишь того мальчика, который был использован против тебя в 1993 году? Его отец покончил жизнь самоубийством. Он выстрелил себе в голову. Я прочитала об этом в газете.
- Наверное, у него была причина сделать это. Он жил темной жизнью. Эта темнота поглотила его.
- Ты считаешь, что это случилось с ним из-за тебя?
- Я думаю, что с ним случилось это из-за того, что если ты принимаешь дьявола, то дьявол принимает тебя, и ты становишься частью темноты.
- Как ты думаешь, Джорди раскаялся в том, что он сделал тебе?
- Нет, Джорди не раскаялся, и я знаю это как факт, - ответил Призрак и взгляд его был суровым и неподвижным.
- Ты никогда не виделся с ним впоследствии. Почему ты так уверен в том, что он чувствовал или чувствует?
- Я знаю,- проворчал он. - Я знаю, что этот равнодушный человек - холодный и грубый. Его отец, которого выставили зверем, не был таким. Его заставили сделать всё это. Эвану Чандлеру
пришлось сделать это. Для него не было выбора. Но его сын не имеет совести, морали и страха перед Богом. Этот человек с темнотой и безразличием внутри. Мне жаль, что его отец был уничтожен, потому что он был неплохой человек, несмотря на его многие недостатки.
- Ты говоришь с некоторой симпатией и пониманием по отношению к Эвану Чандлеру. Когда это пришло к тебе?
- Я знал, что Эвана использовали против меня. Поэтому я простил его.
перевод Milla с http://jacksonlive.ru/
|
| |
| |
| Ирина | Дата: Среда, 19.02.2014, 14:33 | Сообщение # 10 |
Москва
Российская Федерация | - Простил Эвана, но не Джорди?
- Нет, не Джорди.
- Кто использовал Эвана Чандлера против тебя?
- Понимаешь, он был амбициозным, но мало что представляющим из себя парнем. Ему хотелось добиться успеха, вращаться в высших кругах, жить обеспеченной жизнью, - с удовольствием рассказывал Призрак. - Он был человеком, который многого хочет достичь и в самое короткое время. Он был легким выбором, и так как его сын был со мной знаком, то было легко установить, кого можно использовать против меня.
- Как ты познакомился с Джорди Чандлером?
- Я думаю, что Джорди был внедрен с той самой целью, задачей, которую он выполнил позже. Меня познакомили с ним через друга семьи, и мы очень скоро стали хорошими друзьями. Истории в прессе,
что мы случайно познакомились, ерунда. Ни один ребенок, который был со мной в Невелэнде не был случайным. Всех познакомили со мной через людей, которых я считал надежными и заслуживающими доверия.
Семью Арвизо тоже представили мне с просьбой не только спасти умирающего ребенка, но и помочь его брату и сестре. Этот человек, который обратился с просьбой помочь им , работал на меня.
- Когда появлялись эти истории о том, что ты случайно познакомился с ними, ты никогда не опровергал их. Ты не называл имя человека, через которого семья Арвизо познакомилась с тобой.
Ты никогда не говорил- "Эй, я не знакомлюсь с детьми на улице. "
- Я говорил, - сказал он, глядя на меня, словно я была немного не в себе, раз этого не слышала.
- Я познакомился с Джорди через его отца. А с дантистом меня познакомил наш общий знакомый.
- Я читала нечто другое. Газеты писали, что ты остановился на дороге из-за проблем с машиной, и тогда ты познакомился с Чандлерами.
- Нет, это была организованная встреча. Я никогда не выезжал один на машине. Не только потому, что я был знаменитым, но и потому что это было скучно. Зачем мне выезжать одному? У меня не было желания быть похищенным, - засмеялся он. - Я хотел получать удовольствие, общаясь с людьми. Те, кто был знаком со мной, знает, что вокруг меня всегда были люди. Всегда была толкотня и суматоха. Я известен как одиночка, но это больше относится к психологическому состоянию. Я любил, чтобы со мной всегда были люди.
- Почему ты тогда не опровергал эту историю?
- Потому что в этом не было необходимости.
- Но почему не рассказать, как ты познакомился с мальчиками в действительности? Те истории, что рассказывали газеты, заставляли относиться к тебе с подозрительностью.
- Правда? - усмехнулся он. - Но я не хотел называть имена тех, кто познакомил меня с этими семьями. Я знал, что они не были вовлечены во всё это. Люди, которые были против меня, выбрали этих мальчиков,
и сплели паутину вокруг меня. Было бесполезно вовлекать людей, которые просто познакомили меня с детьми, имея добрые намерения.
- Почему ты не подумал, чтобы разоблачать каждую ложь? Я знаю, что ты боролся за себя в суде в 2005 году, но ты должно быть, обсуждал это, хотя бы как возможность, показать народу истинное лицо этих семей,
у которых их злые преступные намерения написаны на лице.
- Да, я часто мечтал об этом.
- Но ты никогда не пытался воплотить свои мечты в реальность?
- Я был как разбитая кукла. У меня не было жизненной энергии, чтобы сделать это. Я был совсем один. У меня не было поддержки, не было семьи, которой я мог бы доверять, и просто кого-то, кто
бы стоял за меня.
- Если бы у тебя была поддержка семьи, ты бы подумал о разоблачении обвинителей?
- Думаю, что да.
- Наверное, ты чувствовал себя напуганным и очень одиноким...
- Я ощущал себя как маленький ребенок, который не может найти свою маму, которому нигде не позволялось бегать, и ни с кем играть. Это было ужасное для меня время.
- Что ты чувствовал о сущности преступления, в котором тебя обвиняли?
- То, что ты чувствуешь, когда видишь отбросы, мерзость или труп зараженного проказой, вот такие чувства у меня были по отношению к обвинениям.
- Какие у тебя настоящие эмоции по отношению к детям? Они представляют для тебя ангелов, или тебе легко с ними эмоционально?
- И то, и другое. Я считаю детей высшей формой человеческой жизни, так же как и духовной, наиболее близкой к Вселенной. Дети имеют необъятную мудрость, вот почему они представляют собой божественность.
- Как долго по времени продолжается это состояние?
- До половой зрелости. В момент половой зрелости связь со Вселенной и её душой начинает ослабевать, мы становимся более восприимчивыми к земной форме жизни, наша концентрация внимания становится меньше, поэтому мы больше не способны быть свидетелями подсознательного божественного цикла.
- Но будучи детьми, мы на это способны?
- Да, как дети, мы все часть божественного цикла вселенной.
- Объясни, поточнее, что такое божественный цикл вселенной.
- Это естественная форма вещей, без пыльного слоя логики или понимания, покрывающего естественность, истинность. Ну вот например, - Призрак задумался, - обычно когда я работал с детьми, они часто комментировали мои песни и видео. Особенно они обсуждали мой вид и одежду. И они точно знали, как и почему я выбрал ту или иную внешность и костюм. Они понимали то послание, которое я хотел донести с помощью лица и тела.
- Было бы отлично, если бы ты привел пример, - попросила я.
- Почему бы нет? - охотно согласился он. - Например, в Smooth Criminal, когда снимался фильм, дети, с которыми я работал, предложили мне выбрать белый костюм, потому что в белом костюме я буду отлично смотреться и хорошо выделяться на темном фоне декораций. Я был восхищен, именно поэтому я выбрал этот цвет для костюма. После выхода Триллера, один ребенок- родственник сказал мне, что я выглядел круто в красной куртке, и по его мнению, в этой куртке я смотрелся пугающе. Тогда это были ещё дети, но они понимали вещи интуитивно. Они могут сказать такое, что просто поражает, словно ангелы стоят у них за спинами, и рассказывают им истинную природу вещей.
- Может быть твой имидж причинил тебе вред? Твои красные накрашенные губы, подведенные глаза, твоя нерешительная милая улыбка.. Ты никогда не думал, что люди будут неспособны принять тебя таким?
- Да, я красил глаза, губы, - Призрак указал на них, - но это не было моим безрассудным желанием быть женщиной, как это толковалось. Женщина- это женщина, неважно, накрашена она или нет. Я наносил краску на лицо, как боевую раскраску, и как гейша, я стремился радовать совершенством, мастерством и красотой того, что я делал. Я был воином и служителем любви. Это всё было для тех, кто любил меня, и я любил их. Я- исполнитель, артист, и во всем, что бы я не делал, присутствовал символизм. Всё имело значение. Вам просто нужно смотреть внимательнее.
- Романы, серьезные долгие любовные отношения отсутствовали в твоей жизни. Мне кажется, их отсутствие помогло СМИ прицельно атаковать твои имидж, чтобы заставить поверить, что ты мог совершить преступление.
- У меня никогда не было никакой связи, за исключением фальшивых отношений ради шоу-бизнеса, - сказал он в своей обычной непреклонной манере. - Не верь всем моим словам, анализируй мою историю жизни.
У меня никогда не было настоящих отношений. Я был слишком занят. Мое ремесло требовало совершенства и беспредельной отдачи. Поэтому я остался верным своей страсти- музыке, и ничего не могло сравниться с ней. Я был словно свеча, горящая с обоих концов. Я пил, ел и спал с музыкой. Я мало говорил, потому что в моей голове постоянно крутились какие-то слова, сочинения, танцевальные движения, видеоклипы. Я мог не спать всю ночь, потому что чувствовал себя слишком переполненным этим. Я ощущал, что во мне очень много энергии для музыки. У меня не было серьезных отношений, потому что я не мог позволить себе тратить на это время. У меня всегда было чувство, что время скоротечно, а мне надо так много сделать. Ничего другого, кроме музыки, не существовало для меня. Моя единственная связь с обычным миром осуществлялась через детей. Помогая им, я помогал и себе.
Майкл смотрел на меня скорее как Pied Piper (Крысолов), чем как Peter Pan (Питер Пэн). Он словно играл свою очаровательную мелодию на флейте, увлекая и взрослых и детей в страну его фантазий.
- Почему дети были твоим единственным утешением и связью с миром? Что они тебе предложили, что для тебя стало таким притягательным?
Призрак слушал в молчании, и выглядел неожиданно плотным и крепким, несмотря на утонченные линии его формы.
- Дети ничего не требуют, - ответил он. - Они никак тебе не угрожают, у них нет скрытых мотивов, и они не хотят контролировать ни тебя, ни твое время. Время было большой
ценностью для меня. Опустошение времени было сродни высасыванию моей собственной крови.
- Значит для тебя любовные отношения были некоторой помехой?
- Я никогда не чувствовал необходимости в таких отношениях. Для меня семьи и друзей было достаточно. Женщины требуют слишком много времени. Они хотят неразлучного внимания, а я был не готов к этому.
Всю свою энергию я тратил на профессию. Кроме этого, мне нужен был отдых и спокойствие. Мне хотелось радости и беззаботного общения. Этого нет в любовных отношениях, потому что ты должен много отдавать.
У меня не было достаточно для этого времени. Таким образом я выбрал то, что я любил.
перевод Milla с http://jacksonlive.ru/
|
| |
| |
|
