|
Michael Jackson: Die wahre Geschichte
| |
| Ирина | Дата: Среда, 17.04.2013, 21:13 | Сообщение # 41 |
Москва
Российская Федерация | Глава 51. Под знаменем морали.
В танцевальном репертуаре Майкла непременно присутствовал жест, когда он хватался за промежность рукой в одной перчатке, резко двигаясь вперед, что в самом деле было кульминацией для фанатов – они чуть ли не сходили с ума при этом. Конечно, такая символика нравилась не всем, – в США было немало людей консервативных и ортодоксальных взглядов, которые видели в этом более или менее серьезный повод для недовольства. Нельзя исключать, что в консервативных США именно этот экспрессивный язык тела уже в чем-то сформировал оппозицию артисту. Встречи Майкла с американскими президентами Рональдом Рейганом (1984) и Джорджем Бушем-старшим (1990) скорее говорили об обратном, но могло быть так, что группы особенно «мещанских» типичных американцев оказывались из-за этого настроены против него еще сильнее. Он взял на себя смелость выражаться в танце так, как он считал правильным, так, как он чувствовал. Элвис Пресли, которого поначалу тоже называли Elvis the Pelvis (Элвис, виляющий тазом), со своей песней «Hound Dog» 1956 года предстал как «молодой бунтарь» и к большому восхищению юной публики очень экспрессивно и определенно с эротическим подтекстом ритмично вертел своими бедрами, чем вызвал бурю негодования консервативных мещан, церквей и родительских организаций. Это было заклеймено как пошлость, как нечто развращающее молодежь. В телевыступлениях прибегали к тому, что снимали его только выше пояса, – это было равносильно цензуре. После такого первоначального раздражения, которое, впрочем, очень способствовало его популярности, он постепенно смягчился, можно даже сказать, что его укротили. Он и его публика стали более «мещанскими». Как мне кажется, Майкл не смирялся ни разу, он был таким, как есть, без всяких компромиссов. Разумеется, он жил в иное время, чем Элвис, но к концу 1990-х годов консервативные ценности в США давно уже обладали немалым весом, и потому стало возможным, что многие люди из консервативного лагеря вовсе не были увлечены Майклом Джексоном, нападали на него, и им были весьма кстати подозрения в преступных действия и насмешки в СМИ. Несмотря на это, Майкл никогда не подстраивался. Он просто был собой, и его творчество не зависело от внешних воздействий.
После внесения залога в Санта-Барбаре Майкл и его адвокат Марк Герагос улетели назад в Лас-Вегас. Позже выяснилось, что фирма XJet, которая предоставила самолет, установила в салоне камеры с микрофонами, чтобы уже на пути туда снимать Майкла и вплоть до мельчайших деталей запротоколировать все, что он сказал. Операция провалилась, но так и осталось неясным, кто за этим скрывался. Был ли и здесь замешан Том Снеддон, или предоставившая рейс компания просто хотела иметь возможность заработать с таким материалом большие деньги? Марк Герагос предъявил иск организации, вскоре после этого они вынуждены были объявить о банкротстве.
спасибо
|
| |
| |
| Ирина | Дата: Среда, 17.04.2013, 21:13 | Сообщение # 42 |
Москва
Российская Федерация | Глава 52. Охота облавой.
Когда лайнер вновь совершил посадку в аэропорту Henderson Executive в Лас-Вегасе, Гари, водитель, телохранители и я уже ожидали на стоянке у взлетно-посадочной полосы. Мы с ужасом наблюдали демонстрацию по ТВ наручников и фотоснимка. «Майкл Джексон – преступник?» – это было главной сенсацией тех дней, и я догадывался, что нам еще предстоит в ближайшее время. Погоня, осада – сейчас каждое СМИ хотело сказать свое мнение о Майкле. Он оступился, начинает бороться или предпочтет обратиться в бегство? Уже сразу после посадки Майкл крикнул мне, что он хотел бы немедленно снова взлететь. Что бы он отдал за то, чтобы сейчас иметь возможность просто улететь, все равно куда, главное – подальше! Он выглядел совершенно опустошенным. Я объяснил ему, что после 11 сентября 2001 года Управление воздушным движением тщательно регистрирует каждый полет, что они, полицейские, всегда будут знать, куда он полетит. Выхода не было. Я взял детей с собой в аэропорт и в конце концов убедил его вернуться в отель с нами. Это было трагично и абсурдно – к детям возвращался отец, который незадолго до этого стоял в наручниках перед прокурором, потому что ему вменяется растление малолетних. Уже здесь, в здании аэропорта, нашим телохранителям пришлось растянуть большое полотно, чтобы прикрыть Майкла от ожидающих журналистов. Их количество измерялось сотнями, и это число становилось все больше.
Того, что случилось затем, мне еще не доводилось переживать. Целая толпа представителей СМИ следовала за нами по пятам. Разноцветные автомобили со спутниковыми передатчиками на крышах были не только за нами, но и надвигались со всех сторон, с пересекающих улиц или даже со встречной полосы. Путь по улицам Лас-Вегаса стал пыткой. Я постоянно звонил и узнал из отеля, что можно «видеть» нас, наш автомобиль, и на какой мы улице, так как CNN ведет прямой репортаж из вертолета, который кружит над нами. Демонстрировались даже фрагменты карты города и графики, которые должны были показывать стрелками и мерцающими комментариями, какую дорогу мы, пожалуй, могли бы выбрать. Сами полицейские тоже были бессильны в этом хаосе и стояли в пробке. Майкл сидел в автомобиле то с безразличным видом и опущенной головой, то затем снова взволнованно вертел головой во все стороны и наблюдал все более угрожающие по действию сцены, которые разворачивались снаружи. Это больше не было игрой в кошки-мышки, это была уже охота облавой. В конце концов мы оказались окружены посреди перекрестка и больше не могли двигаться ни вперед, ни назад. Так как я увидел, что на расстоянии нескольких метров стоит полицейский, я вышел из автомобиля, прошел к нему и попытался вести с ним разумный разговор. Когда я подошел к нему, сначала он держался непреклонно и угрожающе. Но мне как-то удалось объяснить ему, что ни полиция, ни город Лас-Вегас не могут продолжать пребывать в этом хаосе. С помощью некоторых своих коллег он взял управление на себя, отдал нам полосу движения и указал другим водителям освободить место. И не только это – дальнейший путь мы проделали в сопровождении полиции. Я был бесконечно благодарен этому человеку за помощь.
Вернувшись на место нашей остановки, Green Valley в Хендерсоне, мы уже снова были окружены автомобилями с радио-передатчиками. Повсюду поджидали репортеры с их съемочными группами; фотовспышки, оклики «Майкл» – настоящая осада. Поэтому вечером я в одиночку и инкогнито на неприметном лимузине среднего класса направился к отелю Ritz Carlton Lake Las Vegas, который идиллически расположен на берегу озера на юго-западной окраине Лас-Вегаса. Я долго и подробно разговаривал наедине с управляющим директором, и мы договорились, что получим роскошный этаж в отдельном крыле здания, которое имеет свой собственный вход. Он даже был готов утверждать на запросы СМИ, что его отель отказал нам в проживании. В операции под покровом темноты мы разместили наших людей в Ритц-Карлтоне.
|
| |
| |
| Ирина | Дата: Среда, 17.04.2013, 21:13 | Сообщение # 43 |
Москва
Российская Федерация | Глава 53. Нация ислама.
Часть 1
Количество сообщений о «падении Майкла Джексона» все возрастало, но здесь, в Ритц-Карлтоне, хотя бы было ощущение, что мы можем перевести дух. Однако вскоре после нашего приезда Грейс Руарамба, няня детей Майкла, предложила мне поговорить: придут люди, которые могут помочь Майклу, они уже известили о своем визите. Эти люди помогли также Майклу Тайсону и Уитни Хьюстон.
Как выяснилось, на самом деле речь шла о делегации от Нации ислама, религиозно-политической организации темнокожих американцев, возглавляемой человеком по имени Луис Фаррахан. Он прибыл со своими сыном и зятем, Леонардом Мухаммадом. Фаррахан был крупным, излучал уверенность в себе, доминировал над своими сторонниками, но выглядел дружелюбно. Я встретил этих людей, когда они зашли в отель. При этом я обратил внимание, что Грейс обняла его, установила с ним контакт и явно была сторонницей этого движения. После приветствий я привел Майкла в одну из комнат.
Фаррахан поприветствовал его как «брата Майкла» и не замолкая начал давать наставления, говорил тихо, но очень убедительно. Странное, почти медитативное настроение исходило от «паствы», этих сильных цветных братьев по вере, которые с опущенными головами и в застывших в благоговении позах служили фоном для беседы.
По-видимому, непрерывный монотонный поток слов Фаррахана и его безмолвные спутники должны были внушать торжественное чувство. Если слово «мантра» тут уместно, бесконечная речь Фаррахана напоминала именно ее. Ни к чему не обязывающее приветствие незаметно превратилось в проповедь. Фаррахан превозносил таланты и успехи Майкла, анализировал его слабости и поражения, сопоставлял плюсы и минусы, искусно обрисовывал порочный круг, из которого мог быть только один спасительный выход, – Майкл немедленно должен обрести убежище в Нации ислама. Майкл же был всего лишь чересчур восприимчивым. За предшествовавшие дни отчаяния, с тех пор как полиция заполонила ранчо, он стал подходящей жертвой для такого ловца душ, как Фаррахан. Майкл не видел другого выхода. «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас», – это библейское изречение приходило мне в голову, когда мусульманский проповедник выдавал свои тезисы так, словно высекал из гигантской глыбы мрамора сияющую статую явленного миру освобожденного от всех страданий Майкла Джексона, которому должно быть предначертано навеки прославленное будущее.
Майкл был отверженным. Безмолвный, с опущенными плечами, со сложенными на коленях руками, он сидел на диване и внимал каждому слову, словно утопленник, который хватает свежий воздух. Майкл был в ловушке, и он с благодарностью хватался за соломинку, которую ему протягивали. Адъютант Фаррахана Леонард Мухаммад стенографировал выступление своего наставника. Для Майкла вся сцена была очень впечатляющей, и он ни секунды не колебался, когда Фаррахан пригласил его помолиться вместе с ними. Мне подумалось о термине «промывание мозгов». Когда Майкл попросил меня отвести его в номер, я быстро попрощался с братьями по вере и проводил их наружу. В ту ночь я не мог заснуть, и все время размышлял о необычном поведении Майкла. Хотя он уже с детства принадлежал к Свидетелям Иеговы, по сути его религия никогда особенно не проявлялась в действии.
Уже в 1993, во время разбирательства по делу Джордана Чендлера, Нация ислама попыталась оказать влияние на Майкла. Тогда они предложили ему свою «защиту» («We deliver services» – «Мы предоставляем услуги»), сопровождая это утверждением, что обвинения против суперзвезды основывались на расистских мотивах белых, которые завидовали его успеху. В то время у них ничего не получилось, но сейчас, казалось, настал подходящий момент: Майкл был повержен. В свою очередь, Нация ислама обвинялась в расизме и экстремизме, так как, согласно их мнению, только афроамериканцы и все темнокожие являются «истинными» людьми, белые же – «дьяволы», которые искусственно были выведены в пробирке злобными учеными, чтобы завоевать и поработить людей другого цвета. Чтобы окончательно освободиться от этого порабощения, итоговой целью Нации ислама в соответствии с вольной трактовкой Корана является проект создания собственного, независимого государства на территории США.
Также организация запомнилась мне тем, что задолго до этого они уже склонили в свои ряды другую мировую знаменитость, что вызвало тогда огромный резонанс: в 1964 году Кассиус Клэй публично заявил о принадлежности к Нации ислама и отказался от своего так называемого «рабского имени», чтобы впредь именоваться Мухаммедом Али. В то время Нация ислама была особенно сильной с ее харизматичными лидерами Элайджой Мухаммадом и Малкольмом Иксом, которые искали другой путь, в отличие от ненасильственного подхода Мартина Лютера Кинга. Влияние руководителя Нации ислама на личную жизнь Мухаммеда Али зашло в итоге так далеко, что под их давлением в 1966 он развелся со своей первой женой Соней Рой, которая ради него приняла ислам. Несмотря на это, для братьев по вере она все еще была слишком «западно-ориентированной»
спасибо
|
| |
| |
| Ирина | Дата: Среда, 17.04.2013, 21:13 | Сообщение # 44 |
Москва
Российская Федерация | Глава 53. Нация ислама.
Часть 2
На следующий день я занимался своими обычными делами - много звонил по телефону и постоянно следил за новостями, чтобы подумать о дальнейших контрмерах. Нужно было много чего сделать, от Майкла же ничего не было слышно. Я не увидел его и после обеда – в то время, когда он по обыкновению просыпался, – и даже вечером. Мы не виделись весь день.
Следующий день я также провел в Ритц-Карлтоне, и, когда хотел заглянуть к Майклу, неожиданно увидел перед собой совершенно незнакомого темнокожего телохранителя, который преградил вход в номер. Когда я объяснил ему, что все-таки являюсь менеджером Майкла, он, не говоря ни слова, после некоторого промедления скрылся в номере, в то время как я должен был ждать снаружи. Наконец он вышел и легким кивком дал мне знак пройти. В номере я увидел человек двадцать из Нации ислама - крепкие мужчины, которые разместились на сидениях и занимали все пространство. Никаких следов Майкла. Луис Фаррахан был тогда в отъезде, но Леонард Мухаммад присутствовал и сообщил мне только, что прежние телохранители должны быть уволены, и его собственные люди из Нации ислама в будущем возьмут на себя охрану «брата Майкла». Меня он называл в том же духе – «брат Дитер». То, что я видел здесь, было не дружеским участием, а вражеским вторжением. Затем Леонард Мухаммад, который начал представлять для себя организацию вокруг фигуры Майкла Джексона, хотел узнать от меня, в какие предприятия вовлечен Майкл в настоящее время. Было очевидно, что с этого момента все станет иначе, и я чувствовал себя очень неловко. Майкл с большим трудом пытался избавиться от своей старой «системы», и вот прямо здесь он очутился внутри новой. Прежде в его номере всегда было светло, просторно и приветливо, а сейчас Майкл находился в затемненном пространстве. Луис Фаррахан хорошо выполнил свою работу. Насколько мне известно, участники Нации ислама утверждали ему, что могут покончить с трудностями, в которых он оказался. Его адвокат Марк Герагос перешел на их сторону, как и няня Грейс. Чтобы держать его подальше от ЛА, я хотел отвезти Майкла в Финикс, Аризона, но сейчас имелись его новые покровители, которые взяли это на себя. Майкл настоял на том, чтобы я сопровождал его, но – так решили люди из Нации ислама – я не должен был ехать в автомобиле с ним, а находиться отдельно во втором. На этом пункте с меня было довольно, и я вылетел назад в Германию.
Находясь снова дома, некоторое время спустя я позвонил Майклу, но услышал лишь Леонарда Мухаммада, с которым у нас завязался спор. Наконец, я получил звонок от него, в котором он сообщал, что Майкл не хочет со мной разговаривать. «Ты уволен!» – объяснил он. Тут неожиданно Майкл подошел к аппарату и сказал только: «Дитер!» Он помолчал немного, а затем спросил меня: «Дитер, ты когда-нибудь слышал от меня, что ты уволен?» Я мог ответить только «Нет!» «Дитер, тогда ты не уволен!» – сказал он и добавил: «Пожалуйста, приезжай». Все-таки сейчас у меня было ясное сообщение от Майкла. Я решил в ближайшее время лететь в США, чтобы встретиться с ним.
Я беспокоился, поскольку предстоял процесс, а когда приготовления и стратегии защиты разрабатывались в действительно смутном окружении из Нации ислама, я опасался дальнейших несчастий. Том Снеддон демонстрировал прямо-таки навязчивое поведение. Кто мог знать, что он – после уже состоявшегося обыска – еще предпримет, какие мнимые показания или свидетелей он держал в руках в качестве оснований для обвинения? Я уже имел опыт с семьей Арвизо. Предпочесть основываться только на их заявлениях для обвинительного заключения казалось мне слишком малым. Но исход дела зависел от многих факторов: от способностей защитника, от судьи, от состава присяжных заседателей и не в последнюю очередь от освещения событий СМИ и общественного мнения. Как раз о последнем – задолго до самого процесса – я особенно беспокоился. То, что Майкл все больше отождествлялся с Нацией ислама, принималось не очень хорошо многими его фанатами.
18 декабря 2003, как раз в день, когда прошел уже месяц после обыска на ранчо, прокурор округа Санта-Барбара огласил официальное обвинение против Майкла Джексона. Ему вменялись семь пунктов обвинения по растлению малолетних и два по умышленной даче алкоголя несовершеннолетним. Еще в тот же день адвокат Майкла Марк Герагос дал комментарий происходящему на пресс-конференции. Следует отметить, что Леонард Мухаммад молчал, но совершенно не скрываясь стоял за ним. Марк Герагос не хотел потерять Майкла в качестве клиента, поэтому работал сообща с Нацией ислама. Следовательно, сейчас Нация ислама всегда была рядом. Казалось, что в PR-вопросах Майкл получает от них в самом деле неважные советы.
20 декабря 2003, всего через два дня после зачитывания обвинения, им не пришло в голову ничего лучше, чем устроить с Майклом большую вечеринку на ранчо Неверленд. Хотя перед воротами ранчо при этом стояли некоторые верные поклонники и демонстрировали ему свою преданность, само мероприятие стало полной PR-катастрофой. Около 600 гостей были приглашены, среди них Серена Уильямс и MC Hammer, а также вся семья Джексон. Ввиду серьезных обвинений, выдвинутых против Майкла, проведение такой вечеринки было воспринято СМИ действительно негативно. Более того – это было провокацией. Шумное празднество полностью находилось в руках Нации ислама, и беспомощный адвокат Марк Герагос был среди них. К досаде телевизионщиков, Леонард Мухаммад категорически запретил любые репортажи. Его люди сами сняли подробный документальный фильм, который должен был принести доход. Дурное влияние на Майкла Нации ислама обнаружилось и в интервью CBS для передачи 60 Minutes 28 декабря 2003. Помимо того, что в этот период лучше было бы отказаться от интервью, с точки зрения PR было сделано плохо все, что только возможно. Майкл не был подготовлен к вопросам ведущего, и случилось так же, как и в передаче Башира, - все его собственные ответы и высказывания изобличали Майкла в обвинениях в педофилии. Чем больше в ответ на расспросы ведущего Эда Брэдли Майкл уверял, что не находит ничего плохого в том, чтобы спать в кровати с чужими детьми, тем более неправдоподобно это выглядело. Уже то, что ему вообще задавались такие вопросы, создавало впечатление публичного признания вины. Но хуже всего было то, что Майкл заявил в интервью, что в день задержания полицейские жестоко с ним обращались и продержали его в закрытом туалете 45 минут. Заявления, которые оказались ложными. Я никогда не понимал, как ни Марк Герагос, ни новые советчики не остановили его. Надеялись ли они, что благодаря этому общественность снова окажется на стороне Майкла?
Тем не менее, расчет не оправдался: интервью стало очередной катастрофой для Майкла, я уже больше не мог смотреть на это.
спасибо
|
| |
| |
| Ирина | Дата: Среда, 17.04.2013, 21:14 | Сообщение # 45 |
Москва
Российская Федерация | Глава 54. Начало военных действий.
В январе 2004 года «Нация ислама» перевезла Майкла в похожую на замок виллу в Беверли Хиллз, где почти не было мебели. Помимо вышеперечисленного, они выставили ему колоссальную месячную оплату. Их «помощь» обходилась дорого, с финансовой точки зрения этот дом стал для него лишь еще одной обузой.
Новые охранники из «Нации ислама» также требовали высоких гонораров, кроме того, появилось множество «советников» высокого ранга, которые теперь постоянно окружали Майкла. Выглядело это так, словно он попал в руки «джентльменов удачи».
16 января 2004 года, окруженный своими новыми защитниками в черных костюмах, он предстал перед судом в Санта Марии, чтобы выслушать, в чем его обвиняют. Кроме того, Майкла сопровождали Марк Герагос и адвокаты Стив Кокран (Лос Анжелес), Бен Брафман (Нью-Йорк) и Роберт Сангер (Санта-Барбара). И здесь тоже организация была никудышной: Майкл опоздал более чем на полчаса, за что позднее получил выговор от судьи Родни Мелвилла. Перед зданием суда он появился в сопровождении своих родителей, братьев и сестер. Майкл явно наслаждался овациями, которые устроили ему многочисленные фанаты, пришедшие поддержать своего идола – они не бросили его в беде.
Никто никогда не узнает, что тогда чувствовал Майкл. Часто он выглядел погруженным в свои мысли, потом снова искал близости со своими поклонниками, чтобы убедиться в их поддержке. Но при этом он все равно казался самым одиноким и отчаявшимся на свете человеком. Был ли еще кто-то, кому он мог и хотел доверять в этой ситуации? В апреле он уволил Марка Герагоса и нанял адвоката по уголовным делам Томаса Месеро. Месеро согласился при условии, что Майкл укажет «Нации ислама» на дверь. Так и произошло, по крайней мере, на словах.
Во время одного из предварительных слушаний 16 августа 2004 года Месеро сразу же показал, на что способен, и вызвал свидетелем Тома Снеддона. Рассматривались уже известные, выдвинутые Джанет Вентура-Арвизо и ее сыном Гэвином обвинения (семь обвинений в растлении и два – спаивание несовершеннолетнего алкоголем), далее следовали обвинения против служащих Майкла, касающиеся и меня. C помощью формулировки Unindicted-Co-Conspiracy (Unindicted = обвиненный, но еще не обвиняемый. – прим. автора) нам предъявили обвинение в создании организованной преступной группы. Нас подозревали в том, что мы похитили Гэвина Арвизо, его мать Джанет, или обоих, и других членов семьи, лишили свободы и шантажировали. Подоплекой этих обвинений было желание надавить на нас и заставить высказываться против Майкла ради смягчения наказания.
Джанет Вентура-Арвизо пошла еще дальше, утверждая, что мы держали их семью на ранчо, как заложников. Она совершенно спокойно перевернула все с ног на голову: никто ее не удерживал, наоборот, пришлось приложить немало усилий, чтобы избавиться от нее! Джанет, казалось, хотела как можно больнее отомстить за то, что Майкл больше не хотел видеть ее рядом. Она хотела возмездия, на худой конец возмещения ущерба. Ведь было совершенно ясно, что обвинения Тома Снеддона большей частью базируются на фильме Башира, в котором Майкл и Гэвин Арвизо искренне признались, что спали в одной комнате. После показа многие обеспокоенные зрители высказывали свое мнение о возможном растлении ребенка, и среди них – множество учителей, родителей и психологов. В конце концов, заинтересовались и соответствующие инстанции. Как окружной прокурор Снеддон публично высказался о документальном фильме Башира и объявил, что не хочет далее расследовать этот случай, поскольку предположительная жертва недостаточно заслуживает доверия. Это был грубый обманный маневр, потому что на самом деле он добивался как раз противоположного. Не демонстрируя интерес к этому «делу» с самого начала, он мог исходить из следующих соображений – общественному мнению нужно время, чтобы «раскачаться». Это было бы ему на руку. В итоге лос-анжелесский департамент по делам детей и семьи (Department of Children & Family Services, DCFS) объявил 14 февраля 2003 года, что будет проводить расследование случая Майкла Джексона. Независимо от них 18 февраля Снеддон начал собственное расследование. 20 февраля 2003 года служащие DCFS устроили обстоятельный опрос Джанет Вентура-Арвизо, Гэвину, его брату и сестре, и, отдельно от остальных, отцу семьи Дэвиду Арвизо. В тот же день по всей стране показали наш фильм-ответ (The Michael Jackson Interview – The Footage You Were Never Meant To See), в котором можно было видеть, что Арвизо были целиком и полностью на стороне Майкла, и очень достоверно уверяли, что никогда не замечали с его стороны каких-либо безнравственных или противоправных действий по отношению к их детям или любому другому ребенку. То же самое они повторили и сотрудникам DCFS, после чего те пришли к заключению, что обвинения против Майкла Джексона являются «необоснованными». Тогда и Снеддон в Санта-Барбаре прекратил свое расследование; ему были известны результаты DCFS, и для него это дело было лишь «предполагаемым» сексуальным домогательством, обстоятельства которого он не станет выяснять дальше.
После этого Майкл и его команда вздохнули с облегчением, потому что полагали, что последствия фильма Башира уже миновали. Но я был настроен скептически. Я знал Джанет Вентура-Арвизо и не доверял ей. Возможно, постепенно Джанет заметила, что ее высказывания сняли с Майкла подозрения, но она не получила соответствующего вознаграждения в ответ. Ожидала ли она большего? В любом случае, в течение следующих недель из некоторых источников поползли неясные, не поддающиеся дальнейшей проверке слухи: Джанет Арвизо вдруг начала утверждать, что сделанные ею и ее детьми высказывания, оправдывающие Майкла – и соответствующие истине! – ложны. Позднее я узнал, что она навещала некоего Ларри Фельдмана, адвоката, который в 1993 году добился 22 миллионов долларов для семьи Джордана Чандлера вне суда. Фельдман поручил психологу Стэну Катцу обследовать детей Джанет Арвизо – человеку, который в 1993 году беседовал с Джорданом Чандлером. Джанет Вентура-Арвизо отговорилась тем, что искала юридической помощи из страха, что ей тоже могут предъявить обвинения, потому что она оставила своих детей без присмотра и доверила их 45-летнему мужчине, а именно – Майклу Джексону.
Благодаря Фельдману и Катцу Джанет Вентура-Арвизо пришла к заключению, что все ее прошлые оправдательные высказывания фальшивы, поскольку она говорила это по принуждению. А правда состоит в том, что Майкл Джексон все же виновен. Факт, что она сразу же втянула в это дело адвоката и психолога, которые поддержали ее заявления, указывал нам на то, что Джанет Арвизо заинтересована во внесудебном решении проблемы, т.е. в выплате кругленькой суммы. Она хотела сделать деньги на своем последнем козыре: знакомстве с Майклом Джексоном, который однажды уже повел себя необычайно щедро по отношению к ней. Не стоит и говорить, что новый сценарий обвинения, состряпанный Фельдманом, Катцем и Арвизо, попал и в Санта-Барбару, на рабочий стол окружного прокурора Тома Снеддона. Психолог Катц даже по закону был обязан из-за свидетельств детей проинформировать соответствующее ведомство. Снеддон начал новое расследование в июне 2003 года, а в июле уже допрашивал семью Арвизо, что и дало ему повод к полицейскому налету на ранчо Неверленд 18 ноября 2003 года. Для него теперь не было препятствий в организации процесса, хотя даже ФБР не советовало Снеддону начинать подобное. Травля началась, а закончиться она должна была лишь с оправдательным приговором 13 июня 2005 года в зале суда Санта-Марии. Но к тому времени Майкл уже давно сломался.
Глава 55. Интермеццо.
Между обвинениями в ноябре 2003 и началом процесса 31 января 2005 года компания Sony снова появилась на горизонте и напомнила Майклу о его договорных обязательствах. После этого 26 ноября 2004 года вышел сборник The Ultimate Collection, бокс-сет из четырех аудио-дисков и одного DVD (на нем был записана полная версия концерта тура Dangerous в Бухаресте). На дисках также находились 12 ранее не выпускавшихся демо-треков и песен, например «We`ve Had Enough». С выпуском этой коллекции обязательства Майкла по отношению к Sony были полностью выполнены. Майкл был «свободен». Какая ужасная ирония, ведь сейчас его свободе угрожало нечто совершенно иное: его судебный процесс.
спасибо
Сообщение отредактировал Ирина - Суббота, 01.09.2012, 01:09 |
| |
| |
| Ирина | Дата: Среда, 17.04.2013, 21:14 | Сообщение # 46 |
Москва
Российская Федерация | Глава 56. Процесс. Санта-Мария, 31 января 2005 по 13 июня 2005.
К началу процесса Майкл выглядел спокойным и собранным. У него было время отдохнуть, а остальное довершил талант визажиста Карен Фей. Но в течении пяти месяцев, пока длился процесс, состояние Майкла все больше ухудшалось. Когда 10 марта 2005 он не появился в суде вовремя, судья Родни Мелвилл пригрозил взять его под стражу, если Майкл не явится в зал суда в течение часа. Томас Месеро возразил, что его подзащитный страдает от сильных болей в спине и находится в отделении неотложной помощи одной из клиник. Нет ничего проще – сейчас же доставьте его оттуда в зал суда! В результате Майкла привезли растрепанным, одетым в пижамные штаны. К тоже же, другим пришлось его поддерживать, потому что он едва мог идти сам. С ним был Джо, его отец.
Майкл Джексон в пижаме! Еще один лакомый кусочек для СМИ.
Допрашивали Гэвина Арвизо, свидетеля обвинения. Он детально описал сексуальные домогательства со стороны Майкла и утверждал, что Майкл давал обоим, Гэвину и его брату, вино, замаскированное в банке кока-колы; он называл это «Jesus Juice» (белое) и «Jesus Blood» (красное). Что интересно, наше видео «Rebuttal», документальный фильм, опровергающий программу Башира (The Michael Jackson Interview – The Footage You Were Never Meant To See), сыграло важную роль. Как известно, в нем можно услышать высказывания Арвизо – они оправдывают Майкла и описывают его как хорошего отца, который никогда бы не причинил зла ребенку. Уже из-за этих очевидных противоречий многим наблюдателям свидетели обвинения начали казаться не заслуживающими доверия. Но будут ли присяжные того же мнения? Было ясно, что наш документальный фильм должен был в высшей степени разозлить Снеддона. Я чувствовал, как одно за другим подтверждаются мои подозрения: конкретное обвинение в преступном деянии, которое явно никогда не совершалось, лишь служило Тому Снеддону поводом засадить Майкла в тюрьму, заставить его исчезнуть. Это впечатление усилилось, когда Том Снеддон вызвал свидетелем мать Гэвина, Джанет. Кульминацией ее запутанного, неуверенного и неправдоподобного выступления стало утверждение, что Майкл пытался похитить Гэвина и его брата и сестру с помощью воздушного шара. В другой части своих показаний она, напротив, заявляла, что это она планировала вместе с семьей сбежать из Неверленда на воздушном шаре. Оба высказывания привели к взрывам смеха в зале суда.
Во время казавшимися бесконечными заседаний были заслушаны 91 свидетель обвинения и 50 свидетелей защиты, в том числе и Дебби Роу, приглашенная окружным прокурором. Считалось, что она была настроена против Майкла в том, что касалось вопросов опеки и посещений их общих детей. Несомненно, она согласовала свои ответы с прокурором заранее, но сейчас, давая показания под присягой, довольно сильно уклонилась от намеченного курса и описала своего бывшего мужа как прекрасного отца, хорошего друга и, в конце концов, как человека, для которого было совершенно немыслимо сделать с ребенком что-то неподобающее. Ее показания были для Снеддона тяжелым ударом. Он-то, должно быть, ожидал признаний Дебби в том, что в нашем документальном фильме (в котором она также позитивно отзывалась о Майкле) она следовала заранее написанному «сценарию». Если бы это было так, Снеддон мог бы доказать, что и высказывания Арвизо в том же фильме фальшивы. Но Дебби говорила правду, и у Снеддона ничего не получилось. Свидетели обвинения, прежде всего Джанет Арвизо-Вентура, показали себя недостойными доверия. Сомнения в надежности показаний семьи Арвизо усилились еще больше, когда один из свидетелей показал, что одалживал отцу семейства, Дэвиду Арвизо, деньги, и тот неожиданно потребовал еще, а потом еще. Чтобы придать своим требованиям больше веса, Арвизо пригрозил свидетелю в противном случае подать на него в суд за воровство и потребовать возмещение ущерба в размере 300 долларов.
Ко всем прочему, в 1998 году Арвизо были уличены в воровстве в универмаге J.C.Penny в Вест-Ковина (West Covina): отец приказал сыновьям Гэвину и Стару покинуть магазин, под завязку нагрузившись краденой одеждой. Когда охранники задержали Джанет, та затеяла с ними ссору. От универмага последовало обвинение в воровстве. Тогда Джанет попробовала тоже обвинить их и потребовать от сети магазинов 152 тысячи долларов за нанесение телесных повреждений: она заявляла, что охранники жестоко ее избили. Один из нанятых J.C.Penny психиатров после обследования установил у нее «бредовую» и «депрессивную» модель поведения. К тому же, она позднее призналась, что уговорила своих собственных сыновей подтвердить ее ложные заявление о нанесении телесных повреждений. То обстоятельство, что Джанет Вентура-Арвизо, обвиняя Майкла Джексона, сотрудничала с теми же людьми, которые в 1993 году выторговали для семьи Чандлер 22 миллиона долларов вне суда, а именно – адвокатом Ларри Фельдманом и психологом Стэном Катцем, в моих глазах делал поведение и обвинения Арвизо еще подозрительнее. Другой аспект, который касался непосредственно меня – недавно добавленный пункт обвинения о заговоре с целью похищения и лишения свободы (Unindicted-Co-Conspiracy) – благодаря свидетелям больше не являлся предметом разговора. Это пункт находился настолько далеко за гранью добра и зла, что был почти смешон. Многие думали, а не хочет ли Снеддон просто добить Майкла любой ценой, поэтому и добавил пункт о заговоре. Должно быть, он надеялся, что Джексона приговорят если не за растление, так хотя бы за спаивание детей алкоголем или похищение.
спасибо
|
| |
| |
| Ирина | Дата: Среда, 17.04.2013, 21:14 | Сообщение # 47 |
Москва
Российская Федерация | Глава 57. Вердикт
3 июня 2005 года присяжные удалились для совещания и вынесения вердикта. Для этого им потребовалось 10 дней. 13 июня 2005 года был оглашен вердикт: Майкл Джексон был признан невиновным по всем десяти пунктам. Он был свободен! Карточный домик, построенный Томом Снеддоном, рухнул. Майкл принял свое освобождение с застывшим лицом. Фанаты перед залом суда кричали и буйствовали, а он просто хотел оказаться как можно дальше отсюда. Как окаменевший, измученный, с трудом улыбающийся, он помахал им в знак приветствия. Мать Майкла, Кэтрин, поддерживала его, отец говорил что-то успокаивающее. Конечно, вердикт попал в новостной топ, этот заголовок еще долго украшал первые страницы. Но многие думали – а осознал ли сам Майкл Джексон вообще, что его только что оправдали? Том Снеддон выслушал решение присяжных с опущенной головой. Он с позором проиграл. С одной стороны, прокурор был страшно подавлен. Но некоторые наблюдатели утверждали, будто бы видели, как он по окончании чтения вердикта отпускал язвительные шуточки в кругу полицейских. Понял ли он, как сильно навредил Майклу, несмотря на оправдание?
У присяжных, как кажется, не было единого мнения о приговоре. Ведь, как стало известно, некоторые из них планировали издать книгу под названием «Guilty – But Free Like A Bird». Этот проект был запрещен. Итак, Майкла оправдали, но его жизнь лежала в руинах. Если бы фальшивые обвинения исходили от достойной доверия персоны или фирмы, адвокаты Майкла могли бы предъявить иск на возмещение ущерба – но не в случае с Джанет Вентура-Арвизо. Ее так никогда и не привлекли к ответственности за клевету. Некоторые люди были убеждены, что тому есть «политическая» причина: разбирательство с Джанет могло, чего доброго, потянуть за собой разбирательство против Снеддона.
В своей биографии Дж. Рэнди Тараборелли красноречиво описывает встречу с незнакомой женщиной перед зданием суда после зачитывания вердикта. Сцена как из фильма Хитчкока. Она с ужасом хватает Тараборелли за руку и спрашивает: «О нет! А если он действительно невиновен? После всего этого, что если он на самом деле невиновен?»
Когда оправдывают знаменитостей, часто ловишь себя на мысли, что им это удалось лишь благодаря деньгам и толпе дорогостоящих адвокатов. Как следствие – для многих вопрос вины даже после оправдательного решения остается открытым. Другими словами: в голове остается неясное ощущение виновности. Та женщина очень метко сформулировала его своим вопросом: Что если он действительно был невиновен? Что же тогда с ним сделали?
|
| |
| |
| Ирина | Дата: Среда, 17.04.2013, 21:14 | Сообщение # 48 |
Москва
Российская Федерация | Глава 58. Загнанный и лишенный покоя.
Майкл нередко страдал от бессонницы. Каждый, кто сталкивался с этим, знает, какие мучения она может доставлять, когда сильная усталость и истощение не заканчиваются с приходом спокойного сна, и не удается получить столь необходимую передышку. Случалось, что Майкл бодрствовал три дня и две ночи без перерыва. Он испытывал беспокойство и все время пребывал в поиске новых идей. На ночь выпадали периоды его творческой активности - тогда он был один, и его никто не беспокоил. Остальные в это время спали. «Мы сможем отдохнуть, когда доведем дело до конца». Но непрерывное состояние бодрствования, умственная и физическая неспособность остановиться могут вызвать и привыкание, – оказываешься в порочном круге, и кнопки «стоп» больше нет. Следует добавить, что с обыском на ранчо Неверленд Майкл утратил свой тыл, свое убежище. Ранчо было для него тем исключительным, едва ли ни единственным местом, где его не беспокоили, и он мог быть полностью предоставлен себе. Он больше не знал такого.
Он был невиновен, он никак не нарушил закон и не сделал ничего «неправильного». Тем не менее, – и он, вероятно, об этом догадывался, – на нем продолжало висеть обвинение в растлении. После оправдательного приговора он получил свой заграничный паспорт назад и, так сказать, ушел на дно. Майкл не воспринимал этот итог как «победу», он не праздновал его ни публично, ни в узком кругу, а только хотел уехать, уехать как можно дальше. Также он не стал давать публичных комментариев. Его семья – родители, братья и сестры, – которые очень его поддерживали во время процесса, которые присутствовали на каждом слушании дела, чтобы дать ему силу и опору, охотно бы отпраздновали с ним, по крайней мере, в частном порядке. Он распорядился выразить благодарность на своей Интернет-странице всем фанатам, которые оставались столь верны ему, ненадолго отправился в клинику в Санта-Барбаре, чтобы излечиться от обезвоживания, затем с Принсем, Пэрис, Бланкетом и их няней Грейс улетел в Бахрейн, королевство в Персидском заливе. Он, Грейс и дети жили королевском дворце в качестве почетных гостей шейха Абдуллы бин Хамада аль-Халифа. Майкл нуждался прежде всего в покое.
В 2006 он продолжал путешествовать по миру. Майкл останавливался в том числе в Ирландии, Шотландии и Англии и осматривал большие усадьбы в классическом английском стиле, которые были выставлены на продажу. Хотел ли он обосноваться в Европе? Я догадывался, что он ищет место для нового Неверленда. Также были разговоры о тематических парках. Еще как-то он позвонил и рассказал мне о поместье недалеко от Потсдама, которым заинтересовался. 27 мая 2006 года Майкл впервые после оправдательного приговора появился на публике – в Токио он получил награду как «Легенда» на церемонии MTV Video Music Awards.
В конце января 2007 он с детьми вернулся в США. Его одиссея длилась более года. Сначала он остановился в Лас-Вегасе, американском мегаполисе, который он особенно любил, и жил там, как обычно, в одном из крупных отелей. В то же время были опубликованы фото, которые показывали его сидящим в кресле-каталке, в защитной маске на лице и в пижамных штанах. Он выглядел уставшим, но часто посещал магические шоу в Лас-Вегасе, особенно представления Цирка дю Солей. Еще больше, чем прежде, он и дети практически все делали вместе; во время путешествия они стали неделимым целым. Из-за ранчо Неверленд скопилось много долгов, и было неизвестно, что с ним будет. Перед своим отъездом в Бахрейн он внезапно уволил всех 180 служащих ранчо, в том числе давних сотрудников. Казалось, Майкл хотел порвать со всем, что напоминало ему о прежней жизни. Наконец, он переехал в загородный дом в Лас-Вегасе. Искал ли он постоянное пристанище? Но соседи возражали - из-за него было неспокойно, и они не хотели, чтобы он там оставался.
В 2007 и 2008 годах Майкл Джексон был, в сущности, без дома. Это было время неопределенности. У него практически больше не было штата, и иной раз он должен был сам паковать свой багаж. Планы, к которым мы готовились, были заморожены, о возвращении в музыкальный бизнес нечего было и думать. 29 августа 2008 года ему исполнилось пятьдесят.
спасибо
|
| |
| |
| Ирина | Дата: Среда, 17.04.2013, 21:14 | Сообщение # 49 |
Москва
Российская Федерация | Глава 59. Across the Universe.
В те дни, когда паутина уловок прокуратуры и СМИ опутывала Майкла все сильнее, у меня в голове часто возникали проекты, которые мы уже разработали в рамках MJ Universe. Мне все еще были доступны документы по планированию от 2003 года.
На повестке дня была коммерциализация Неверленда. Ранчо должно было стать коммерческим - благодаря открытости посетителям и различным мероприятиям это возместило бы расходы. Благотворительный проект Go For Your Dreams! приобрел очертания. Мы уже обговорили все юридические и PR-аспекты и находились в контакте с новыми сотрудниками, которые должны были взяться за управление и бухгалтерию. Они же считались MJ International Fan Corporation (Международная корпорация фанатов MJ), отделом, который призван был координировать все виды деятельности, связанной с фанатами. Под эгидой Баррет-Джексон в Финиксе были запланированы праздничные мероприятия, которые должны были стать источником финансирования для Go For Your Dreams! Artisan/Next Pixar (анимационная студия) выступила в качестве новой территории для деятельности, так же, как Spanish Trail Real Estate в Лас-Вегасе при подготовке Neverland II. В наших планах были встречи со Стивом Баллмером и Биллом Гейтсом из Майкрософт в Сиэтле, проведение Hearts & Soul Awards в Лас-Вегасе и приглашение Ларри Кинга, самого успешного ведущего США, в Неверленд, чтобы привлечь его к проекту Go For Your Dreams! Также мы занялись организацией новой звукозаписывающей компании, которая должна была стать собственностью Майкла и работать под предварительным названием Record Label of Tomorrow. Эти планы могли показаться очень трудоемкими, но они делегировались и в целом могли быть осуществлены силами сотрудников. Главной целью и смыслом предприятия было уберечь Майкла от напряжения турне. Ему нужно было дать время для «отдыха и расслабления». Внутри MJ Universe по согласованию с Майклом Джексоном также был запланирован отдел New World - подразделение, чье название по желанию Майкла описывало стремление к новой жизни, полное освобождение от старой системы. Это должно было стать способом создания «зоны безопасности», в которой он мог уйти в свои мысли, - мера, которая ясно показывала, что сейчас он опасался людей, с которыми сотрудничал раньше. В списке авторизаций находились следующие руководящие принципы, которые были подписаны Майклом:
Обширный «список авторизаций» определял и регламентировал многочисленные проекты и персональные обязанности в MJ Universe. Из документа становилось ясным, насколько Майкл отдалился от своих бывших партнеров по бизнесу: «Составление условий для MJ Universe и относящиеся к этому сделки производятся независимо от моей последней компании. […] Чтобы Бранка, Sony, Банк Америки, Аль, Коппельманн и т.д. не принесли затруднений, важно иметь на нашей стороне беспристрастного консультанта (Аллана). Аллан (новый финансовый консультант Аллан Уитмен - прим. авт.) осведомлен обо всех проектах».
Интернет-проект должен был принести доход в 140 миллионов долларов, я разрабатывал все это для Майкла и для того, чтобы мы могли приобрести в качестве партнера канадскую музыкальную компанию.
Я не мог забыть о совместной работе над проектом, а потому продолжал заниматься планированием предприятий для MJ Universe и неоднократно их перерабатывал. То, что мы уже начали реализовывать и предпринимать перед обвинениями в конце 2003 года, было прервано из-за процесса. Пока нечего было и думать о более тесном сотрудничестве с Apple, Mercedes-Benz или Marvel. Я общался с IT-инженерами и программистами, развивал первоначально периферийные сферы (отделы) и работал над концентрацией MJ Universe прежде всего как большой Интернет-платформы в качестве центра деятельности. Фанаты и Майкл должны были получить прямой доступ друг к другу - практически круглосуточно и с различными интерактивными возможностями и инструментами. Это имело большое преимущество, потому что так Майкл избегал концертных турне. В своей Интернет-Вселенной он бы в любое время имел контакт с фанатами, и они с ним, это был бы обмен, для которого не было возможностей в настоящее время, и он мог бы как угодно продвигать новые песни, выпускать новости, предлагать скачивание и координировать мерчандайзинг. Если бы он захотел выступать с шоу и дать концерты, тогда в будущем он мог бы сделать это без давления. Дополнительно я разрабатывал бизнес-план к этому по-новому организованному проекту MJ Universe и вместе с инвесторами занимался организацией финансирования.
спасибо
Сообщение отредактировал Ирина - Четверг, 13.09.2012, 19:37 |
| |
| |
| Ирина | Дата: Среда, 17.04.2013, 21:14 | Сообщение # 50 |
Москва
Российская Федерация | Глава 60. Распродажа.
В 2008 долги Майкла достигли размера приблизительно в 400 миллионов американских долларов, причем вопрос касался крупных банков, таких, как Банк Америки, которые предоставили соответствующие кредиты. В противовес им имелись текущие доходы Майкла от половины каталога Beatles, которой он еще владел, и от каталога MiJac, прав на его собственные песни. Они составляли примерно 50 миллионов долларов (Beatles) и около 25 миллионов долларов (MiJac) в год. Это были доходы, которые создавались сами собой благодаря тому, что по всему миру тысячекратно проигрывались или раскупались песни. Следует добавить, что, хотя Майкл обладал правами на каталог MiJac и половину каталога Beatles, эти активы было не так легко преобразовать в денежные средства. Помимо того, что часть была отдана в залог, все время стоял вопрос о цене для продажи - прежде всего, в затруднительном положении, когда следовало ожидать давления. Начиналась фаза реструктуризации долга, в этом участвовали многие банки, финансовые компании и заинтересованные стороны.
Летом 2008 начался происходивший из США глобальный, затронувший весь мир банковский кризис. На мой взгляд, крупные банки хотели избавиться от кредитов или, по меньшей мере, не предавать огласке свое имя относительно этого и передать их небольшим финансовым компаниям. В случае с Майклом было не исключено, что его кредитоспособность перед известными банками пострадала из-за процесса, что было бы еще одним «достижением» фильма Башира.
Внезапно появился некий доктор Томе Томе, ливанец по происхождению, который то утверждал, что он врач, то, что он посол из Сенегала, и который, как ходили слухи, был близок к Нации ислама. Доктор Томе Томе работал на компанию Colony Capital, так называемого «финансового инвестора», которого, пожалуй, более справедливо было бы назвать кредитной акулой. Их принцип состоял в том, чтобы «скупить» неплатежеспособные предприятия с долгами, получив их по низкой цене, затем разделить на части и выгодно перепродать. Томе внушал Майклу, что он абсолютный банкрот, но с его помощью сможет снова разбогатеть. Против Томе уже тогда имелись некоторые сообщения относительно экономических преступлений, и Эвви Тавасси, секретарь Майкла, позже сказала о Томе, что, вероятно, с Майклом не могло случиться ничего хуже, чем встретиться с ним.
Томе полностью завладел Майклом, его жизнью и его делами, он называл себя «президентом» MJJ Productions, компании, которая принадлежала Майклу, и больше никого туда не допускал. Однако я полагаю, что со своей стороны Томе был не более, чем инструментом компании Colony Capital, возглавляемой человеком по имени Том Баррак, которая, с другой стороны, находилась в тесной связи с инвестиционной группой Fortress в Нью-Йорке. Компания Fortress приобрела у Банка Америки часть кредитов Майкла, и поскольку Colony Capital предоставила Майклу ссуду в 23 миллиона долларов, на основании этого кредитор по праву, полученном задним числом, претендовал на ранчо Неверленд, чтобы сбыть его за 100 миллионов долларов, как было слышно. Томе убеждал Майкла, что ранчо потеряно навсегда, он может забыть о нем, если не займет ради этого денег. В то же время Colony Capital, которая владела казино и отелями в Лас-Вегасе, настоятельно призывала его дать там шоу, чтобы вернуть 23 миллиона долларов. К этому добавилось еще и то, что к нему обратилась фирма All Good Entertainment, которая хотела призвать Майкла дать воссоединяющий семью концерт, чтобы вместе с его братьями возродить Jackson Five. Удивительно, но снова появился и Фрэнк Дилео, который в 1980-х являлся менеджером Майкла, но был освобожден от этой должности в 1989. В то время Дилео был также вице-президентом звукозаписывающей компании Epic (которая в 1988 вошла в состав Sony). Он действовал так, как будто являлся единственным представителем интересов Майкла. Он совершил сделку о концерте воссоединения для All Good Entertainment, под чем Майкл, разумеется, не подписывался.
Как это могло зайти настолько далеко? Несмотря на то, что он был оправдан, Майкла уничтожили, и он все еще находился как будто в шоке. В своей одиссее после процесса он прошел дальний путь, сейчас он вернулся и словно застыл.
Почти каждый из старой системы хотел сейчас быть с ним снова, каждый боялся, что поезд может отправиться без него. Странным было то, что, хотя Майкл был повержен, казалось, что многие верят, - внезапно он снова воспрянет и сможет добиться новых ошеломительных успехов, - и тогда всем хотелось быть рядом. Его все еще считали способным на что-то, и стало очевидным, что его, уже начавшего обращаться к совершенно другим вещам, хотели чуть ли не вынудить к новым концертам, которые должны были принести большие деньги. Майкл вернулся из Лас-Вегаса в ЛА, где Томе и Colony Capital предоставили ему загородный дом. Было ли здесь удобнее контролировать его? Это был дом, где впоследствии он ушел из жизни. Есть слух, который не был опровергнут, что Томе должен был породниться с сестрой Рэнди Филиппса, главы AEG Live – Anschutz Entertainment Group.
Появились крупные игроки – сам Филип Фредерик Аншутц, нефтяной магнат, владелец компании AEG, создатель и собственник крупных площадок для мероприятий, участник трагедии (ему также принадлежит Стейплс-центр в ЛА, в котором в конце концов была устроена церемония прощания с Майклом). Аншутц был связан узами дружбы с Томом Барраком из Colony Capital. Из-за Colony Capital Аншутц оказался в той лодке, которая подчинялась лишь шефу AEG Рэнди Филиппсу, – на Майкла оказывалось давление, чтобы он дал концерты на аренах, принадлежащих AEG. Должны были состояться десять концертов под названием тура This Is It. Вероятно, Майклу давали понять, что он разорен, если не станет участвовать, только концерты еще могут его спасти. Я знал, что это было не так, но тогда у меня вряд ли получился бы контакт с ним, он был окружен и недоступен.
Совместно с одной канадской компанией я получил финансирование в размере около 140 миллионов долларов для создания большого Интернет-портала MJ Universe. Прежде всего, портал позволил бы Майклу получать прибыль без физических усилий и стресса. Так он вышел бы из трудного положения, и больше никто не мог бы давить на него. Я написал Эвви Тавасси, персональному секретарю Майкла, и попросил ее непременно известить Майкла о бизнес-плане, но ей не удалось предоставить набросок ему на рассмотрение. Также я отправил план Рэнди Филиппсу из AEG. После этого я получил ответ от его ассистента Пола Гонгвэйра, что мой проект передали Фрэнку Дилео, – это показалось мне отвлекающим маневром. На самом деле впоследствии я больше вообще ничего не услышал. Со временем я становился все более скептически настроен: Майкл готовился к десяти концертам для «последнего выхода», своего окончательного прощания со сценой. То, что он изначально не подозревал, - люди из AEG хотели продать все это как тур возвращения. Это совершенно не соответствовало представлениям Майкла и потому не было согласовано. Для него «This Is It!» значило ничто иное как «Конец! Вот и все!»
При этом было ясно, какой резонанс будет иметь подготовленный в спешке тур в тот момент. Несомненно, его фанаты были бы благодарны и без конца пребывали бы в эйфории, но я опасался критиков: у Майкла не было нового материала, и критика разнесла бы его в пух и прах, что он только ради денег использует старые песни. То, что мне сообщил Джей Коулмен, делало все еще более угрожающим, поскольку, по непроверенным данным, число концертов должно было увеличиться, ходили слухи о 25. За закрытыми дверями уже говорили, что должно быть «мировое турне», и Фрэнк Дилео, у которого был контакт с Sony и который выступал в качестве представителя Майкла, даже продал билеты на два концерта в Карибском море. Майкл не выдержал бы мирового турне, едва возможными были бы 10 концертов, ни в коем случае 25. Он бы не хотел продавать их, это убило бы его, так как не соответствовало его собственным потребностям, его желаниям, его планам.
Тем временем снова появился доктор Томе Томе с планом – как устроить продажу ранчо Неверленд за бесценок, речь шла о почти 2000 пунктов – предметы антиквариата, сувениры, мебель, картины, личные предметы одежды и многое другое – то есть обо всем, что составляло жизнь Майкла. Богатства должны были быть проданы с торгов на аукционе Julien в Беверли-Хиллз. Контракт с сотрудниками аукционного дома заключил Томе. Майкл, который ничего не знал об этом, смог остановить дело в последний момент, и с большим трудом нашел альтернативное решение, чтобы не продавать свои сокровища, а разрешить только показать их на выставках по Азии. Одну из таких выставок я позднее видел в Японии, она представляла лишь немногое и была сделана очень сдержанно. После этой истории Майкл прекратил сотрудничество с доктором Томе Томе.
5 марта 2009 года в своем знаменитом анонсе в Лондоне Майкл объявил о десяти концертах, первый из которых должен был состояться 8 июля 2009 на лондонской О2 арене. На этой пресс-конференции он еще говорил о «последнем турне», то есть о прощании. Билеты на эти десять концертов были распроданы в кратчайшие сроки, это был мировой рекорд продаж, спрос намного превысил предложение. Предлагавшие билеты Интернет-сайты были обрушены. Тогда AEG начала поднимать ставки и предлагать все больше выступлений, чтобы заработать доход, который только был возможен. Официально речь шла уже о 50 концертах, что было подтверждено организаторами. Они даже не исключали возможность дальнейших концертов, и я снова подумал о дошедшем до меня слухе о «мировом турне», для которого AEG наметили тур продолжительностью в три года по Европе, Азии и США. Затем Рэнди Филиппс действительно объявил об этом официально. Видимо, в связи с высоким спросом в Лондоне AEG ощущала воодушевление и повышала цены. Они заключили сделку с одним поставщиком онлайн-билетов, позволяющую продавать до 1000 билетов на лучшие места за концерт по 500 британских фунтов на человека, причем 80 процентов от этого, разумеется, отходили к AEG.
Майкл с большим усилием согласился на десять концертов; о том, что должно было состояться после этого, он ничего не знал. Позднее он сказал, что не знал о том, что было согласовано, он готовился к десяти концертам, о 50 никогда не упоминалось. Когда он высказался против этого некоторым фанатам, его изоляция стала еще сильнее, больше никто не мог к нему приблизиться.
Благодаря 15-страничному контракту я узнал, что Томе действовал под руководством Рэнди Филиппса из AEG, с которым он заключил соглашение. Хотя Майкл дважды подписал контракт, остается под вопросом, точно ли он вообще его прочитал. Также примечательно, что он сказал о том, что никогда не получал копию контракта. Насколько мне известно, копии были переданы только Томе и AEG. Это может показаться спекулятивным, но после всего, что произошло, я считаю людей, имевших контроль над Майклом, способными на многое. В контракте был пункт, в соответствии с которым количество концертов могло быть увеличено до 31 – или более – по согласованию сторон. Это в высшей степени необычно. Возможно ли это, что после подписания даже страницы могли быть заменены, или соглашения были бы дополнены? Условия этого контракта были для Майкла хуже всего, что он уже критиковал раньше, он должен был быть полностью выжатым и принести благодаря этому огромную прибыль. Майкл жаловался на убыточные для него поступления от тура HIStory и критиковал Sony, и он поссорился с Томми Моттолой, затем отделился от этой системы, чтобы с большим мужеством на свой страх и риск действовать в одиночку. Но империя наносила ответный удар. Перед ним стоял единственный выбор – принять участие или быть уничтоженным. Мои планы для Интернет-проекта держали от него в стороне. Он казался мне жертвой диктатуры и ее палачей, шпионов и доносчиков. Моим единственным вопросом в те дни было не то, отменит ли он концерты, а когда он это сделает. Уже срок первых концертов должен был быть перенесен, и в целом проект был подготовлен крайне плохо.
Поскольку я очень беспокоился за него, я полетел в ЛА, чтобы еще раз попытаться известить Майкла о моих планах по реорганизации MJ Universe в большую Интернет-платформу. Я добился финансирования, проект был бы осуществлен быстро, и я хотел заранее позаботиться на случай, если он по какой-либо причине отменит концерты тура This Is It. Уже издали я увидел, что его особняк окружен многочисленными фанатами. Новые телохранители полностью блокировали дом. Неудивительно, что СМИ подняли шум по поводу новых концертов, о его «возвращении», которое он сам хотел бы понимать как прощание. Уже из такси я увидел, что не имело смысла навестить Майкла в такой ситуации, и я повернул назад с пустыми руками. В городе я встретил его звукоинженера, который так же, как и я, был шокирован из-за того, что происходило с Майклом. Также темой разговора было то, что в последнее время Майкл не раз говорил о том, что он боится за свою жизнь и своих детей. Я мог подтвердить это, потому что именно так он сказал мне на автоответчик: «Я боюсь за свою жизнь и за своих детей». Он знал, что речь шла о его жизни. Он предвидел, что с ним вскоре должно было случиться.
Его мать Кэтрин позже подтвердила страхи Майкла, а также старшая сестра Ла Тойя сообщила, что он действительно боялся умереть, и одной из причин было то, что он владел половиной каталога Sony/ATV. И каждый знал, что он расстался бы с этим только с большой неохотой.
Пару дней спустя Майкла больше не было в живых.
спасибо
|
| |
| |
|
